Было очень необычно видеть, как поднялся приклад стреломета, и невидимый стрелок чуть повел им в разные стороны устраиваясь по удобнее. Мальчишка сидел в стороне с закрытыми глазами.
Мало практики, или плохо готовили? Совершенно не умеет управлять големом на ходу. Хотя... Что Калер знает о големах? Ну видел пару раз, как приданный отряду маг командует каменно-песчаными глыбами, в которых едва угадывалось нечто ходящее на двух ногах. И вообще, трудно судить о подготовке оператора, когда сам ни разу в жизни не видел стреляющего голема.
Калер сделал над собой усилие, и перешел на магическое зрение. Фигура, состоящая из разноцветных пятен, держала стреломет абсолютно правильно.
- Уф... - Калер выпустил воздух. Магическое зрение давалось ему с большим трудом. - Все правильно. Теперь попробуй выстрелить в ближайшую мишень.
Мальчишка сделал рукой знак «я понял». Вот еще загадка. Очень быстро освоил специальный язык жестов. Пусть язык и не сложный, но Калер не слышал, чтобы кто-то из курсантов запоминал все движения с «первого показа». Калер опять вернулся к вопросу, кто же этот малый. Судя по физическому состоянию, человек глубоко штатский, но иногда выказывал знания, доступные далеко не всем профессионалам.
Взять, например магические ловушки, которыми он окружил вырубленную в кустарнике тропу, ведущую к городу. Калер собственными глазами видел, как губохи, пытавшиеся напасть на отряд, едва приблизившись к тропе, падали целыми выводками. Пока вырубали, мяса заготовили столько, что ели исключительно лучшие куски. А то, что, вид у монстров страшный, это ерунда, на вкус губохи от брыньи ни чем не отличаются. Ну, разве что печень, но ее, просто так, никто есть не будет. У каждого с собой по две-три фляжки чистого алхимического вина. Было. Теперь у большинства в них лучшая настойка на печени губоха. Когда вернемся, берегись проститутки, дедушки вам покажут «настоящий» секс.
Вспомнив о возвращении, Калер помрачнел, и вернулся к текущим проблемам. Мелкий быстро учится, отметил он. Стрелы с каждым выстрелом ложились все ближе и ближе к центру мишени.
Удивительно, но чем меньше я стремился управлять движениями голема, тем точнее были выстрелы. В конечном итоге все свелось к указаниям, куда надо попасть, а плетения, управляющие големом, делали остальное.
Тем временем мои охранники, закончили имитацию собранного в спешке лагеря. Идея выглядела неплохой. А с использованием голема, который, при приближении преследователей, устроит стрельбу, становилась почти гениальной. По оставленным следам выходило, что мы жили в пещере, и после нападения через нее же ушли вглубь горы. Судя по всему, система пещер достаточно большая, а мои «подарочки», которые я натыкаю при входе в нее, заставят преследователей потерять много времени в поисках других ходов.
Покидая поддельный лагерь, Калер вновь вернулся к размышлению о военной подготовке подопечного. И к тому было весьма веские основания. Он, специально обученный профессионал, как ни старался, не смог разглядеть устанавливаемые малышом ловушки. В том, что они все же установлены, он не сомневался ни на секунду. Несмотря на некоторые детские выходки, парень показал себя очень ответственным человеком. Если он что-то не мог сделать, например, совершенно не разбирался в лечении, то так сразу и говорил.
И его идея с големом хороша. Невероятно просто шокирующе дорога, Калер, знакомый с расценками боевых магов, мог представить стоимость подобного голема, но хороша, и главное, вероятно, спасала жизнь одному из его ребят. Не будь голема, пришлось бы остаться кому-то из них. И только Спящий знает, удалось бы выжить оставшемуся.
Голему, лежавшему, в оборудованной стрелковой ячейке, были безразличны мысли людей. Есть человек, есть проблема, нет человека, нет проблемы. Эта простая мысль и руководила Вторичным в анализе текущей ситуации. Первичный, занятый своими непонятными делами, довел ситуацию до критического состояния. Инстинкты Вторичного все сильнее требовали активных действий. И не важно, почему Первичный сам не желает решать приближающиеся проблемы.
Часть разума Первичного, задействованная Вторичным для анализа, выдала парадоксальный вывод о не оптимальности текущих действий. Хуже того, текущие действия лишь частично снимают угрозу существования Первичного. Последний вывод оказался той соломинкой, что ломает хребет верблюда, в результате и без того развалившееся подчиняющее плетение слетело окончательно.