Хотя она серьезно сомневалась, что мисс Хэйвинкл согласилась бы с такой оценкой.
Глава 4
Дождь стучал по крыше кареты, создавая в салоне атмосферу уюта и камерности. Граф выставил свои длинные ноги перед собой, и Фиона старалась не глазеть на мокрые замшевые брюки, прилипшие к его бедрам.
Однако это удавалось ей не до конца.
Справедливости ради, если она собирается когда-то нарисовать его, а она собирается, ей необходимо вначале изучить его. Глаз художницы заметил пропорции его бедер, выраженные контуры мышц ног и небольшие углубления на внутренней стороне колен. Но она разглядывала его и как женщина, на совершенно ином уровне. Жар от его тела. Ароматы кожи и мыла. Легкая щетина на подбородке.
Сглотнув, она подумала, не переместиться ли на сиденье напротив него, но они уже промочили бархатные подушки одной скамьи, и она не видела причин пачкать и вторую.
Вместо этого она решила использовать предоставленное им время, чтобы попытаться добиться своего. Собрав все достоинство, которое у нее оставалось, учитывая сырое платье и волосы, с которых капала вода, она расправила плечи и посмотрела графу в глаза.
– Так вот, – начала она, – насколько я помню, мы обсуждали…
– Замолчите, – приказал он. Фиона попыталась надменно посмотреть на него:
– Прошу прощения?
– Я не могу воспринимать вас всерьез в этом капоре. Только не тогда, когда мокрое перо свисает вам на лицо.
Конечно, Фиона прекрасно видела это дурацкое страусиное перо: она как раз делала все возможное, чтобы его не замечать.
– Как любезно с вашей стороны упомянуть об этом, – сказала она сухо. Она зажала мятое перо между большим и указательным пальцами и откинула его на верхнюю часть шляпы:
– Вот. Вы удовлетворены?
Он наморщил нос:
– Теперь это выглядит, как будто маленькая мокрая крыса прикорнула на полях вашего капора.
Он улыбнулся ей настолько искренне, что мгновенно обезоружил ее.
– Да, уверена, что никто из нас не представляет собой картинку из модного журнала в данный момент. – Но, несмотря на его помятый шейный платок и мокрые волосы, откинутые с лица, он, черт возьми, вполне сошел бы за модную картинку. Трудно было представить зрелище более мужественное… или более привлекательное.
– Я помогу вам снять его. – Он потянулся к завязкам под ее подбородком и замер. – Если позволите.
Щеки Фионы вспыхнули, но она кивнула и сама ослабила ленты, прежде чем позволить ему снять капор с головы. Пара шпилек выпала из волос вместе со шляпой, и несколько длинных прядей упало ей на плечи.
– Так намного лучше, – сказал он низким, с хрипотцой голосом. Он бросил капор на сиденье напротив них и скрестил лодыжки: – Теперь я готов вас слушать.
Внезапно занервничав, она сглотнула:
– Я понимаю, что мое письмо застало вас врасплох, но теперь, когда у вас было время привыкнуть к самой возможности… жениться на мне, я надеюсь, что вы хотя бы несколько дней подумаете над моим предложением и рассмотрите его так же, как и любое другое деловое предложение.
– Деловое предложение, – повторил он со скепсисом в голосе.
– Да, милорд, – выдавила она, – которое будет взаимовыгодным.
Он наклонился вперед и уперся локтями в колени:
– Брак – это больше, чем подписанный контракт, скрепленный рукопожатием, мисс Хартли.
– Я прекрасно это знаю, – она старалась говорить спокойным голосом, – но не стоит все усложнять.
– Я бы сказал, что это самая сложная вещь на свете.
Игнорируя жар в его глазах, она сказала:
– Почему?
Он поднял ее руку с сиденья между ними и придвинулся ближе к ней, пока его колено не коснулось ее колена:
– Вы позволите мне продемонстрировать?
Она сглотнула:
– Да. Конечно.
Боже правый. Стоило ей произнести это, как он стянул влажные шелковые перчатки с ее ладоней и снял свои.
Сначала капор, а теперь и перчатки… она вздрогнула от мысли, какие предметы одежды будут следующими. Обувь? Чулки? Странно, но от этой мысли у нее в животе начали порхать бабочки.
– Что вы делаете?
– Доказываю свою точку зрения. – Он взял ее руку в свою и начал выводить огрубевшей подушечкой большого пальца медленные, томные круги на ее ладони. Восхитительная дрожь покрыла ее кожу, а пальцы ног поджались от удовольствия.
– Чувствуете? – спросил он, как будто знал, что с ней происходит.
– Хмм? – Она моргнула. – Чувствую что? – Его глаза с тяжелыми веками окинули взглядом ее лицо, задержавшись на губах.
– Все слишком непросто.
– Я не согласна. – Фиона представила, что они обсуждают погоду. Или рукоделие. Все, что угодно, кроме ощущения от соприкосновения их тел. – Все сложно лишь настолько, насколько мы сами захотим.