Неровные отсыревшие стены вокруг него были украшены массивными барельефами, которые заметно выцвели и обсыпались под влиянием времени. Со всех сторон на Ксермета смотрели изображения высоких мускулистых мужчин с обнаженными торсами, которые были одеты в длинные набедренные повязки, доходившие им ниже колена. У большинства из них на головах красовались неоправданно высокие тюрбаны.
Судя по блеклым пятнам, сохранившимся в нескольких местах, когда-то их одежды были ярко-синего, а быть может, даже бирюзового цвета. Все мужчины на барельефах были с длинными курчавыми волосами и пышными, почти квадратными бородами до самого живота. Чуть ниже, на барельефах поменьше, в ряд были изображены различные животные, преимущественно быки. По краям Ксермет заметил двух огромных разъяренных львов с раскрытыми пастями.
Вокруг царил полумрак, и лишь откуда-то сверху проникал яркий луч света, который упирался в неровный пол, покрытый изображениями языков пламени. В темноте этот стройный столб дневного света казался чем-то осязаемым и прочным, словно одинокая колонна, поддерживающая высокий свод. В луче беспорядочно танцевали едва заметные пылинки.
На выгнутом потолке Ксермет разглядел изображения каких-то странных крылатых существ. Некоторые из них, несмотря на размашистые крылья, по виду были людьми, все с теми же массивными квадратными бородами. Другие же имели людские тела, однако звериные головы, навечно замершие в хищном оскале.
Все помещение было неправильной формы, стены, пол и потолок постоянно извивались и не имели четко очерченных границ, перетекая друг в друга шершавыми волнами. В этот момент Ксермет понял, что все эти изображения высечены на стенах огромной пещеры.
Вокруг было тихо. Ксермет приподнялся на локте и не без удовлетворения отметил, что у него ничего не сломано. Во рту было сухо и чувствовался какой-то неприятный горький привкус трав. Ощупав землю вокруг, он понял, что лежит на собственной накидке, накрытый сверху каким-то большим куском материи.
Неподалеку, у изголовья, Ксермет заметил собственные доспехи, аккуратно сложенные в кучу. Теперь глаза его совсем привыкли к скудному освещению, и он разглядел в дальнем углу маленькую лестницу, которая вела к низкому проходу.
Где-то вдалеке послышался гулкий звук падающего камня. Ксермет насторожился и поднялся на ноги, разглядывая противоположную часть пещеры. Его внимание сразу привлекла небольшая платформа высотой в два-три локтя, на которую вели полуразрушенные ступеньки. Сама платформа тоже, видимо, когда-то была покрыта барельефами, но они все давно осыпались. Понять, что на них когда-то было изображено, больше не представлялось возможным. По краям платформы виднелись массивные дуги из серебристого металла. Они загибались кверху и соединялись друг с другом в центре, переплетаясь причудливым узором и образуя некое подобие стебля какого-то экзотического цветка, который уже давно лишился своего так и не успевшего раскрыться бутона.
Ксермет начал рыться в памяти. С некоторым усилием он смог восстановить события минувшего дня вплоть до своего падения в ручей во время бегства от безумных. Дальше он ничего не помнил.
Я второй раз меньше чем за неделю отвел людей на смерть. И если в первый раз это, по крайней мере, спасло остатки нашего легиона, то на этот раз это была просто моя глупая непростительная ошибка. Как мальчишка повелся. Не осмотрел дома и топтался с остальными на площади, в самом центре этой злосчастной деревни. Позволил окружить себя. Вся моя сотня… Вернее, нет ее больше. Азиз и Равван. Вот и все, кто остался… И, надо надеяться, Джад.
Ксермет подошел к доспехам и принялся натягивать на себя кольчугу. Где все? Они же меня сюда, по всей видимости, притащили. Тут Ксермета вдруг как молнией ударило: он вдруг вспомнил про Макхэква. Мысль эта пришла Ксермету в голову внезапно. Не то чтобы он забыл про существование кочевника, просто он именно сейчас осознал, что именно тот был ответственен за стену синего пламени в деревне. Черный шаман, да помогут нам звезды. Но он был явно на нашей стороне.
Ксермет полностью облачился в доспехи и машинально опустил ладонь на рукоять меча. Тут сердце его подпрыгнуло, и он с горечью вспомнил, что потерял меч во время сражения. Через столько всего я прошел с ним. И так нелепо потерял.
Со стороны входа в пещеру до него донеслись шаги, и Ксермет увидел протискивающегося в низкий проход Раввана.
Увидев, что Ксермет очнулся, юноша замер в проеме. Он робко и практически виновато уставился на своего командира.
– Приветствую, Равван, – громко позвал его Ксермет, и его голос разнесся приглушенным эхом по пещере.