отдохнувший старина Киберъ Рассвет
29. Щука–фуражир
После разбавления моей героической персоной женского коллектива и всех вытекающих, во всех смыслах, из этого героического деяния последствий, первым делом я попробовал взять «блоки памяти».
И был феерически обломан количеством взаимосвязанных ассоциативных цепочек. Разбор полетов показал, что моя идея с «химерным» сознанием выдаст либо протекающего крышей биоробота, либо работать с согласованиями придется больше, чем с родным сознанием объекта.
Все же, философски вздохнул я, придется по–старинке, хотя есть у меня некоторые задумки. Точнее, думал я уже в подвале на Зеленой улице, подход мага, воля–желание. Подход ученого «все знать» и «все контролировать» безусловно хорош, но чрезмерно ресурсозатратен, да и нерационален в данном случае. По сути, я пытаюсь создать новую личность, сохранив старую, что базово неверно, как и попытки надергать «нравящееся» из девчонок.
Да и вообще, признался я сам себе, бесит уже меня эта Белла. А у меня есть идеальный инструмент контроля — контракт на частице меня, который Я буду интерпретировать, как МНЕ надо и видится. Так что, ослабив (но не убрав полностью, точнее — не все и не всегда) наиболее травматические воспоминания Беллы, зафиксировав и обезмажив, я её просто разбудил. Безусловно, поиграв с гормонами, но в целом с такой, как есть на текущий момент.
Три минуты криков и стонов с подвываниями меня несколько смутили, на тему, а не слишком ли слабо я притушил воспоминания, впрочем, по прошествии этих минут тяжело дышащая дамочка стала задавать в темноту вопросы. С матом, претензиями, попытками колдовать, но в целом обоснованные, на что я, подключенный к Белле, через пару минут перекрыл нервные сигналы, идущие в мозг и от него и в полной сенсорной изоляции, кроме моего голоса, начал капать на то, что у неё называлось мозгами.
— Ты, Беллатрикс Лестрейндж, урожденная Блэк, поражена, вследствие нападения на дом Уизли, высокоэнергетическим проклятием гниения плоти, — на что дамочка полыхнула ужасом–воспоминанием, но вынужденно была сконцентрирована на голосе. — Ты мертва: для магов, обнаруживших груду гнили, для родительского рода, алтарь которого разрушен, для мать–магии, оборвавшей твою связь с собой и алтарем. Я спас тебя, восстановил плоть и говорю с тобой лишь по одной причине — мне нужно знать, будет ли моя рабыня тобой, либо ты умрешь, а тело займет новая личность. Сейчас ты сможешь говорить, но думай о том, что скажешь, твои слова решают твою судьбу.
Собственно, я решил поверх уже сделанного ничего не менять: наиболее сильные психозы и отклонения я почистил, а мелочи — ну и хрен с ними. Жесткая, личностно образующая привязка положительных эмоций на исполнение моих желаний, плюс контракт обеспечат лояльность и управляемость.
Дело в том, что как объект для менталистики Белла оказалась неплохим тренажером, но хреновым пациентом — её НЕВОЗМОЖНО вылечить, личность патологическая изначально, с самого детства. Плюс, нужные знания и умения жесточайше заякорены ассоциациями на массу отклонений… А я, вдобавок, пропускаю это через себя, пусть и безэмоционально, но все же.
Так что решил я оставить от дамочки фактически всё. Патологический садизм и ряд шизофазических расстройств я поправил, снизил интенсивность и значимость ряда не устраивающих меня императивов, а в остальном — сам стану совестью будущей рабыни через контракт. И да, играть в «вассалов, слуг» и прочее с ней я не собирался — именно рабыня, разумом и телом.
Ну и конкретно сейчас, возвращая ей контроль над телом, я давал ей «последний шанс» — будет она, хоть и рабыней, но личностью, или нет. Полезет в бутылку — сотру половину ассоциативных цепочек, станет андроидом с набором знаний и дрессировкой на уровне больно\приятно. Да, понадобится масса времени, чтобы вернуть, например, боевую эффективность, но рожать и предоставлять информацию она сможет.
— Что ты, Мордредова отрыжка, потребуешь от меня? — выдала вполне разумный вопрос дамочка, вернувшая себе возможность управлять собой. — Есть вещи, — попыталась она усмехнуться в темноту, — пострашнее смерти.
— Да, я в курсе, частенько их делаю, — ответил я. — Итак, ты станешь телохранителем, наложницей — меня и моих женщин. Возможно — шпионом и боевиком. А главное, что тебе должно быть интересно: ты будешь рожать. Рожать магов, и не одного, более того — возможно, ты будешь принимать участие в их воспитании. Ну и лишать тебя общения с ними никто не намерен — если только ты своими деяниями не вынудишь пойти на это.