— К нам сегодня подходил, очень юный геронтофил, — выдал я вслух плоды своего рифмоплетного гения.
— Охуенно смешно, — раздраженно выдал Муди, что, в устах божьего одуванчика, было именно охуенно и именно смешно. — Зачем звал?
— Ну, во–первых, маскировка удачная, я не выискивал, но округу мониторю, тебя не узнал и даже напрягся, когда ты за столик садился, — отвесил я честный комплимент, на что несколько менее хмурый Аластор кивнул. — Во–вторых, Аластор, вот тебе артефакт мыслесвязи, био, не отслеживаемый в принципе — это аналог легилименции в ослабленном виде между тобой и им, а он — это я, — пояснил я на вопросительно вскинутую бровь.
— Стоп, — вскинулась старушка. — Биоартефакт, ты занимаешься менталистикой… Примерно понял. Сразу к тебе вопрос, связной артефакт сделать сможешь? Массово, — уточнил Аластор.
— Хм, — задумался я. — Да, смогу, но тут вопрос ментального подключения. Тебе же важен факт невозможности отследить связь через спиритуалиста? — на что Муди кивнул. — Ну, наверное, смогу, правда придется вживлять в тело. Не в смысле паразита, а аналог костяной серьги или пирсинга, например, — прикидывал я. — Иначе ни Мордреда не выйдет — тут я работаю как менталист, приемник и передатчик, а парный ментальный биоартефакт… Ну, возможно, но делать чертовски долго и сложно, да и стоить он будет как башня в Хогвартсе.
— Серьга и серьга, хер с ним. Под плоть замаскировать сможешь? — уточнил Муди, на что я кивнул. — Тогда сделай. Минимум пару сотен комплектов министерство выкупит, не особо торгуясь. А, кстати, почему не продаешь? — на старушечьем лице появилось торжествующее ехидство. — Не додумался?
— Да нет, — солнечно улыбнулся я. — Просто смысла нет, все нормальные маги обходятся протеевыми чарами, связными зеркалами и прочим. Подобная «защита от перехвата» востребована крайне малым количеством магов. Смысла возиться нет, — еще шире улыбнулся я, любуясь кислой сморщенной мордой Муди в облике старухи.
— М–м–м… — промычал обломанный, — Но сделаешь? — на что я кивнул. — Вот и хорошо. Это всё?
— Стал бы я тебя ради этого дергать, — сварливо ответил я. — В-третьих, на, — протянул я ему склянку. — Очищенная желчь пегаса, токсичность минимальная. За два года тебя не угробит, ну и слезы выведутся. Цени! — веско воздел перст я. — Ты мне за это сильно должен, я пока не придумал чего, но готовься расплачиваться, — великодушно уведомил я.
— Вот за это спасибо, — порадовался Муди, — ну и рассчитаюсь, ты же меня не на опыты пустишь?
— Нет, и кстати, насчет опытов, — решил уточнить я. — Муди, ты вообще, в курсе, что Шеклболт насильник и грабитель?
— Вот только не надо, еще и ты слухи распускаешь, — поскучнел Аластор, — проверял я, пугать он пугал, но ни разу не было подтвержденного случая.
— Угу, видимо, после твоего ухода расслабился, — покивал я. — Аластор, у меня есть магичка, которую он ограбил под угрозой травматического и группового изнасилования. И уж прости, битье его поганым хером по лицу я не считаю слухами, как и переписанное имущество.
— Уверен? — на что я кивнул. — А хочешь что?
— Прибить, если по уму, но вообще, уточню у потерпевшей. Она после этого «неизнасилования», — ехидно прокомментировал я, — год сексом заниматься не могла и по ночам в слезах просыпалась. В общем, крышей не поехала, но была близко, — веско заключил я.
— Он сильный боевик и пока пригодится, — задумался Муди.
— Так если помрет в бою — мне же лучше, но сегодня я понял, что слишком долго на него не обращал внимания, — ответил я.
— А что сегодня? — удивился Муди. — Белобрысую эту толкнул? Ну толкнул и толкнул, хотя… — прикрыл он глаза погружаясь в воспоминания. — Вот блядская обезьяна! — возмущенно выдал он через минуту. — Да я ему его чёрный хер сам отрежу и в жопу запихну! А яйца сожрать заставлю! — разгневался Аластор.
— Ну, как мне кажется, мнение пострадавшей весомее твоих, да и моих пожеланий, — остановил гневного я, на что Муди, подумав, кивнул. — В общем, если он переживет Риддла — я его либо прибью, либо захвачу, это чтобы ты знал, и конфликта не возникло.
— Понял, не возражаю, однако, хотел бы допросить, — уточнил Муди.
— Ну, тогда разберемся после войны, — сказал я, и мы пожали лапы. — Дальше, Аластор, что у Поттера там стряслось? Что Риддл воскрес, это понятно, но интересны детали.
Детали оказались в целом ожидаемы, а в деталях интересны. Просмотревший воспоминания (отредактированные, как сообщил Аластор, но потертые, а не искусственные) Муди сообщил, что Барти, как и ожидалось — сын своего отца, причем по срокам как бы не первый год. Кстати, насчет моего многозначительного выражения лица насчет отца своего сына покивал, в смысле козёл, да и вообще, чиновничью братию к ногтю не помешает.