Через неделю выходило, что мои предположения близки к истине. Боунс фактически обитала в Визенгамоте, оповещая собравшихся «что она хочет». При этом, здание палаты патрулировало не менее двух третей аврората, потому как чрезвычайное положение, внезапно, так и не отменилось. Кого и куда собиралась воевать Боунсиха — никто не говорил, но все догадывались.
Впрочем, Аластор исправно поставлял информацию, и до реально серьезных решений было еще не менее недели. Как я считал, что заседатели должны проникнуться, так и Боунс считала, что должны. Предпосылки кардинально противоположные, а выводы одинаковые, оценил я.
Ну и в жертву б-гу Параноичу рассчитал и подготовил вариант действий, если все пойдет по вагине, Муди предаст, откат не сработает, меня начнут всей честной компанией воевать до смерти. Крайне маловероятный вариант, но мне, как порядочной щуке, выбираться из норы было боязно, так что лишняя паранойя не лишняя.
При этом, Боунс несколько раз встречалась с компанией «лишенцев», тайно, но Аластор бдел. Товарищи, пока умозрительно, прикидывали варианты подтолкнуть Избранного к активным и агрессивным действиям к магам, по алтарному признаку.
Решений пока не принимали, но сам факт переговоров и варианты не радовали ни меня, ни Муди. Аластор даже пару раз озвучил мысль, что неплохо было бы этих «владычецев мира» прибить втихую на сходке, да и сказать, что так и было. Однако, ознакомившись с моим планом (естественно, в варианте условно–достаточной информированности), признал, что так лучше.
Вопрос даже не в резне — Мордред бы с ней. Просто вариант переформатирования властных структур давал Аластору, как министру, с одной стороны, больше власти там, где она нужна, а с другой стороны — меньше геморроя там, где он не нужен.
И вот, вожусь я через восемь дней от упокоения Риддла с когитатором, никого не трогаю, высчитываю свои планы на всеобщее благо, полные неизбывного коварства. И тут, впервые за все время моего владения Норой, в дверь, пардон, стучат.
Не к добру, заключил я, напрягся, просканировал округу и приготовился карать со страшной силой, ну или драпать со страшным визгом — по обстоятельствам. Однако, одинокий маг средней силы на пороге ни к одному из этих вариантов не располагал.
Ладно, всё равно ведь гадость какая–то подлая готовится, решил я и, встопорщившись и напрягшись, поперся открывать.
Открываю, значит, дверь, аккуратно высовываю свое щучье рыло, а на пороге стоит, в довольно заметно растрепанных чувствах, никто иная как Джиневра Молли Уизли, рыжая за номером семь.
Я, уже привычно вошел в глубокий транс, не обращая внимание на удивленную веснушчатую физиономию, да и стал думать и прикидывать.
Итак, Лави что–то фоном говорила насчет того, что Джинни контрабандой пробралась на разборки под Халлом, что имело в последствиях их расставание с Избранным — мальчику не понравилось, что его не спросили и прочее. Ну, положим, гневаться–то есть за что, вот только, со слов сестренки, больше имеет смысл на себя. Потому как все общение и занятия с Джинни у Гарика заключалось в потрахаться. Блин, я на свою очень сексуальную рабыню больше времени трачу, в смысле общения и прочего, нежели избранный на свою «официальную любовницу».
Ну ладно, расстались и расстались, ожидаемо и предсказуемо. Но что рыжей сейчас–то от меня понадобилось? Сидит в клане, ну не с Гариком — ну бывает, а вот взяла и приперлась. Ну и нахрен её, решил я, выходя из транса.
— Доброго вам дня, мисс Уизли, чем могу быть полезен? — со скучающей мордой лица спросил я.
— А–а–а… Простите, а где Перси? — выдала охрененный вопрос девчонка.
— Мистер Уизли почти год как продал эту недвижимость мне, — оповестил я рыжую. — Сам же он, насколько я знаю, обитает в магической Австралии, где ему предложили выгодную работу. Могу я быть еще чем нибудь полезен? — осведомился я.
— Нет, — опустила плечи девчонка, — Извините, что побеспокоила.
Развернулась и потелепалась от дома. Ну охренеть теперь, думал я, закрывая дверь. За год о родичах не осведомилась, не побеспокоилась, а как Гарик послал — вспомнила.
Нет, я, безусловно, помню слова сестренки, что рыжая — яркий пример «онажеребенка», просто толком не обученная и не воспитанная, что, учитывая её семейку, неудивительно. Однако, хотя бы узнать, как дела у братьев, за год–то могла?
Хер бы с ней, решил я, но тут вспомнил, что её комната под стазисом. Перси также не отличался чуткостью к родичам, так что барахло рыжей так и осталось в её комнате. В отличие от нахер сожженного барахла (точнее грязи) шестого, её комнату я просто запечатал.