Хм, хоть и вправду бери её кровь на анализ, чтоб понять, влюбилась или нет, рассуждая, задумчиво брел я к Уиверу в личине Санни. И для проверки, и для очистки. Ну и, судя по всему, не узнал, а за сотню галеонов (что чертовски дорого, но в рамках прибылей и безопасности — терпимо) проверил и снял все маячки и следилки, каковых, по его словам и не оказалось.
Все равно у него проверяться буду, параноисто думал я, направляясь домой. По крайней мере, пока не буду уверен в собственной несокрушимой мощи.
А дома встретила несколько взволнованная Оливия, ультимативно приложившая массу усилий, чтобы создать остро стоящий вопрос, который с энтузиазмом и решила. Приятно, черт возьми, но наверное… хотя нет, это же каникулы, дошло до меня. В принципе, нормальные студенты расслабляются, а я еще аскет, если посмотреть в среднем по больнице.
Ну и засел за план доставки вирусного оружия в мерзостное тело гадкого Блэка. И тут мне, на удивление, помогли как занятия с Морти, так и один из свежеприкупленных романов.
Оливия пару раз перечитала имеющиеся у меня, вполне усердно занималась, но смотрела уж очень жалобно, причем в моменты уж очень интимные. Так–то, чтиво вполне сносное, даже у Локхарта, хотя у него, конечно, Гилдерой Стью, в самом жестком варианте. Но я параноисто перечитывал, потому как Оливия имела привычку прочитанное воплощать, и ряд довольно болезненных неудач её энтузиазма не приглушили.
Так что беллетристику я прикупал, быстро прочитывал и, если там героини не завязывали себя в «изящный и привлекательный бантик», что, как по мне, вело если не к смерти, то к ряду травм, исполненное без длительной предварительной подготовки отдавал Оливии.
Так вот, в одной книжонке, как раз Локхарта, «разговоры с Йети» или что–то такое, помимо своеобразной и разнообразной ксенофилии (у меня были надежды, что Оливии хватит ума не поливаться зельем для роста волос), было описание, не детальное, некоего заклинания, так называемых «ледяных рун».
Смысл его заключался в формировании игл или стрел, размеры вариабельны, из магического льда, с рунной цепочкой на них. Чары сложнейшие даже на первый взгляд: удерживать рунную цепочку, заклинание, вектор… Ну, в общем, интересные чары, неплохо бы изучить.
Но понятно, что хрен изучу за оставшиеся дни. Однако, идея ледяной иглы с рунами пробоя щитов, попавшая в тело и тут же растворившаяся в кровотоке, для моих целей намного лучше, чем сложная цепочка, которая в том же теле рвет каналы, коллапсирует ядро и превращает кровь в кислоту.
Причем, мне нахрен не нужен магический лед. Я создал из соленой воды (по понятным причинам) миллиметровую иголку, содержавшую в сердцевине более чем достаточную колонию вируса. На иглу нанес под микроскопом несколько рун Турс, пробивающую все известные щиты и Гар, в данном сочетании дававшая неплохие пробивные качества. Саму иглу смазал сильным анальгетиком и поместил в созданный метаморфизмом мышечный метатель на руке.
Заодно отметил окончание формирования «костяной палочки». Вообще, это был, да и есть, эксперимент: осознание пределов возможности метаморфизма, потенциала возможности путем изменения плоти упростить контроль над магией.
Я, безусловно, понимал возможную опасность — от бредового, но все же теоретически возможного вырывания лучевой кости обезоруживающим, до формирования заклятий непосредственно на конце палочки, то есть в запястье, с понятными последствиями.
Однако, это было как крайне маловероятно, так и не критично — вырванную кость и рваную плоть метаморфизм восстановит за секунды. Ну а формировать бомбарду, как первое заклятье инструмента у себя в плоти… Ну, я пока не настолько идиот.
В общем, палочка сформировалась, заклятья формировала исправно и «с пальцев» а не в запястье. Обезоруживающее Оливии на кость впечатления не произвело, палочку же обычную исправно вырвало из рук.
В общем, решил я её пока оставить в руке. Был ряд проблем, со сложными, требующими жеста заклятиями, которые кость–палочка совершить не могла, соответственно падал контроль и прочее. Но для моих целей она была удобна, а после упокоения Блэка я её извлеку. Будет запасной, а с последствиями эксперимента мне еще разбираться долго, но они вполне перспективные и вкусные.
Ну и за три дня до годовщины рождения избранного моя замаскированная под серого обывателя персона с утра разместилась неподалеку от входа и аппарационной площадки Гринготтса.
И тут я обнаружил охренительный вариант, решающий все проблемы: в треугольнике банк–площадка–общественный камин циркулировал подросток, дюжины лет на вид, продающий невиновным и непричастным прохожим газетенку «Ежедневный пророк». Более того, на лбу сего вьюноша пребывала довольно точная реплика гоглов, в виде которых исполнялся наиболее чувствительный и профессиональный маговизор. Очевидно, молодежная мода.