- Им что - нравятся наши музыка и фильмы? - удивился Тофик, который почти ничего не ел и не пил.
- Да, - подтвердил бывший двойник вождя мирового марксизма. - Земляне более эмоциональны, чем мы. Ваши чувства ярче, а видение мира образнее. Пэтому наша молодежь балдеет от ваших боевиков и фантастических фильмов, особенно американских, от ваших видеоклипов, не говоря уже о рэпе, рэг-тайме, слоу роке и хад роке, биг бенде и прочем. Половина моих жен и дочерей, например, без ума от вашей рок-оперы "Юнона и Авось". Я и сам ее дважды смотрел.
- А стражи, надо понимать, нечто вроде полиции? - предположил Максим.
- Совершенно верно. Но нам с ними, несмотря на знак королевской Власти, связываться вовсе ни к чему. Если Мудлак коварством или хитростью умыкнул Её Высочество, то неизвестно какие инструкции он мог оставить своим людям и тем же стражам.
- Ну, насчет "своих людей" все ясно, - хмуро заметил Максим. - Мы пока живы благодаря исключительно чуду и Тофику.
- Что касается контриков, то встретиться с ними - дело случая, - вздрогнул Магг. - Есть, конечно, места, где они бывают чаще. На том же Ай-Петри, например, останавливаются. Но не будем же мы год или два рыскать по яйле, чтобы заловить кого-нибудь из наших пацанов с его "тарелкой".
- Веселая перспектива, - хмыкнул Максим и налил себе полный бокал "Бордо". Он задумчиво крутил в руках янтарный медальон - знак королевской Власти. Не отпускает его эта странная девчонка Дульси! По идее, конечно, можно на все плюнуть, вернуться в Джанкой и рвануть в Москву. Нет, Москва не проходит... Если люди Мудлака занялись им всерьез, а это очевидно, то за пару "зелененьких" они давно выведали у Машеньки его домашний адрес и уже поджидают в квартире. Остается вариант Простоквашино, но... Ну, не может он сейчас так просто слинять! Дульси недаром оставила ему этот знак, и Мудлак, этот рыжий мерзкий старикашка, недаром уничтожил в замке кабину нуль-транспортировки и связь, и каким-то образом умыкнул принцессу. От него, Максима, явно хотят избавиться. Любой ценой! То ли силой, то ли хитростью Мудлак решил завладеть принцессой. Если он, Максим, сейчас отступится, то он предаст не только Её Высочество, но и, прежде всего, себя. Да и Тофик... Как быть с этим пацаном, недоучкой - джинном, которого он уже приручил и взял под свое покровительство? Увы: путей к отступлению нет!
После обеда, перешедшего в затяжной ужин, Максим перезарядил свой "узи", облюбовал в холле удобное кресло, а Маггу и Тофику приказал отдыхать.
- Утро вечера мудренее, - сказал он. - Утром проведем большой хурал, мозговую атаку и так далее, а сейчас - спите. Я подежурю на всякий пожарный случай, а если скопычусь, - разбужу кого-нибудь из вас.
Ночью он то дремал, то бодрствовал. Когда сон отступал, приходили воспоминания - в основном из детства. Днепропетровск... Его друганы по садику и школе - Женя, Алеша Выходец, Стасик... Их детские и недетские проказы, подвиги и тайны... Правильно отец в какой-то из своих книг написал о том, что сущность жизни не в больших событиях, которые мы так или иначе ищем на земле, а в маленьких радостях и безмятежности духа. Мол, живой душе нужен, конечно, весь мир, но она умеет довольствоваться и крохой... Большие события в его жизни, кажется, только начинаются, безмятежностью духа сейчас и не пахнет, а вот маленькие, но дорогие сердцу радости были, они всегда с ним, в его памяти, и с годами ничуть не становятся тусклее или дешевле.
Под утро в холл вышел Магг с двумя рюмками и бутылкой шотландского виски в руках.
- Не спится, - пожаловался он. - Мы столько пережили за последние дни, столько раз были на краю гибели, а этот подлец так ловко и просто избавился от нас. Просто зла не хватает. Теперь я, чувствую, не скоро увижу своих жен и детей.
- Женщин и на Земле на твой век хватит, - утешил его Максим.
Они молча "вздрогнули". Магг сел в свободное кресло, достал свои чётки. Максим закурил.
- А что за религия у вас на Нормане? - поинтересовался Максим.
- Ничего особенного. Очень древняя и в отличие от вашей всегда составляла одно целое с познанием, наукой. У нас тоже есть "Библия", правда, несколько иная, чем у вас. Новый завет, например, составляет несколько томов - у нас было двенадцать канонизированных мессий. А вот вместо "Ветхого" у нас "Грядущий завет". Словом, главное отличие нашей религии в том, что ученые и теологи Норманы за тысячелетия так и не нашли в нашей вселенной Бога. Нет его и не было! Но он обязательно будет, грядет! И в этом сходятся воззрения ученых, которые считают, что матери присуща не только энтропия, но и стремление к упорядочению и осознанию самое себя посредством разума и духа, и утверждения наших мессий, то есть, пророков. Создатель придет к нам из другой вселенной, а с ним - очищение и благодать.
- Любопытно! - Максима в самом деле заинтересовал такой неожиданный поворот вероучения. - Значит, ваше "Бытие" начинается приблизительно так: "В начале сотворит Бог небо и землю. Земля же будет безвидна и пуста и тьма над бездной, и Дух Божий будет носиться над водою. И скажет Бог: да будет свет. И станет свет. И увидит Бог свет, что он хорош, и отделит Бог свет от тьмы. И назовет Бог свет днем, а тьму ночью. И будет вечер, и будет утро: день один".
- Все так, - подтвердил Магг. - Но слова несколько другие.
- Одного не понимаю: если Бога, как вы утверждаете, пока нет, откуда мессии, посредники между Создателем и людьми, да еще столько?
- Наши мессии не отягощены Богосыновством, как ваш Иисус Христос. Они обычные люди, которые сумели при жизни возвысить свой дух до такой степени, что он стал проникать в спиритосферу вселенной, ее монады, где запечатлено не только настоящее, прошлое, но и будущее. Об этом, кстати, догадывался ваш Лейбниц. Наши мессии - прежде всего пророки, Как и ваш Иисус Христос. История его Богосыновства не более чем красивая сказка. А так как ваш разум в эпоху зарождения христианства не мог воспринять идею грядущего Бога, то эта история логически необходимый мостик, связующее звено между якобы извечно существовавшим Богом и искоркой разума людьми. Впрочем, у нас есть и неканоническая версия о том, что ваш Христос, учитывая те чудеса, которые он творил, его воскресение и вознесение на небо, вполне мог быть сыном одного из наших ранних миссионеров.