Он уже улыбается, ему нравится надо мной издеваться.
- Ох, — я краснею.
К счастью, не требуется много времени, чтобы придумать, как его вытащить. Моя мать идет в душ, и как только вода включается, мы можем свободно пробраться по коридору.
Я открываю дверь, чтобы выпустить его, но он отстает, оглядываясь по коридору, из которого мы только что вышли. Его взгляд возвращается ко мне, все еще неуверенный.
- Ты можешь мне доверять, — говорю я ему.
Кивнув и удерживая мой взгляд, он говорит: - Я надеюсь на это.
С этими словами он наконец уходит.
---
- Можно нам чесночный хлеб?
Я смотрю на своего младшего брата, берущего третью чашку для пробы с маленького стенда «попробуй меня» в пекарне продуктового магазина. - Нет. Аллан, больше никаких образцов тортов. Тебе положено брать только одну.
- Я хочу торт, — объявляет моя младшая сестра, протягивая к нему руку. Я закатываю глаза, когда Аллан хватает еще один и протягивает ей, бросая на меня невинный взгляд.
- Это было не для меня, — защищается он. - Почему мы не можем получить чесночный хлеб? Чесночный хлеб такой вкусный.
- Мы здесь только ради коробки спагетти и банки соуса. Вот и все.
- Тогда зачем нам тележка? — спрашивает он, и вполне обоснованно.
- Для Кейси — она любит кататься.
- Нечестно, я хочу ездить. Заставь ее ездить по очереди.
Я резко останавливаю тележку и делаю глубокий вдох. - Мы не ссоримся из-за того, кто едет в тележке. Не ссоримся. Пожалуйста, можем мы просто пойти и купить еды на ужин, чтобы пойти домой?
- Я не хочу идти домой, — жалуется Аллан, направляясь к отделу с пастой.
Снова начинаю двигаться, пока он блуждает, рассказывая мне, как скучно дома. Я не могу с этим поспорить. Без кабельного телевидения есть не так много вариантов телевидения, и даже мне надоели одни и те же детские шоу снова и снова. - Может, вы, ребята, поиграете со своими Лего, — предлагаю я. - Или раскрасите картинку и повесьте на холодильник. У вас есть дела.
- Это все скучно, — сообщает он мне.
- Просто возьми спагетти, — говорю я ему, замедляя шаг и останавливаясь перед стеной коробок с пастой.
- Спагетти, да?
Мое сердце выпрыгивает из груди, когда я узнаю голос Винса, оборачиваюсь и вижу, что он стоит прямо там, в проходе, рядом со мной.
- Малыш прав, — говорит он, ухмыляясь моему дискомфорту. - Это как-то скучно.
Мое сердце продолжает колотиться в груди, когда я оглядываюсь назад, проверяя, что он один. Он замечает, и его улыбка увядает, когда он, кажется, обдумывает это.
- Только я, — говорит он уже не так весело.
Как будто это имеет большое значение. Я этого не говорю. Неуверенность управляет мной, пока пытаюсь понять, как мне реагировать на его внезапное появление там, где я нахожусь. Это кажется паранойей, но ранее в классе, вместо того, чтобы вернуть место рядом со мной его законному владельцу, Винс снова сел на него.
- Ладно, а теперь можно нам немного чесночного хлеба? — спрашивает Аллан, не замечая моего внезапного дискомфорта.
Вместо того, чтобы ответить брату, я осторожно встречаюсь взглядом с Винсом. - Что ты здесь делаешь?
- Покупки.
Нет причин предполагать, что он не такой — в конце концов, всем нужны продукты — но я ему не верю. Я все равно киваю, поворачиваюсь к своей тележке и отодвигаю ее к краю прохода, не говоря ни слова.
Вкатываю тележку в узкое пространство между кассами, беру оба предмета с тележки и кладу их на ленту. Затем, как и положено с этого ракурса, оглядываюсь назад.
Вот Винс, в очереди за мной. На нем темные джинсы и угольно-серая рубашка, и, черт возьми, для убийцы он выглядит хорошо.
От одной мысли об этом слове на букву «м» у меня сжимается живот, и я смотрю на кассиршу, желая, чтобы она поторопилась.
- Кто ты? — спрашивает его Аллан.
- Друг твоей сестры, — отвечает Винс.
Я бросила на него взгляд, так как не назвала бы его так. - Почему ты стоишь в очереди?
- Хм?
- Ты сказал, что был в магазине, потому что ходил за продуктами. Я показываю на его пустые руки. - Ты ничего не купил.
Темная бровь поднимается, затем он хватает два пакета чипсов размером с закуску со стойки для импульсивных покупок и протягивает их моему брату. - Какой мне взять?
Я закатываю глаза, когда мой брат тычет в оранжевый пакет. Винс кладет другой обратно и поднимает пакет, тряся его. - Видишь? Я кое-что покупаю.
Кассир пробивает мои покупки и называет мне общую сумму. Я замираю, хмурясь на экран компьютера. Я взял с собой ровно 4 доллара — как раз достаточно, чтобы купить коробку спагетти и банку соуса. Мне как-то не хватает пятидесяти центов.
- Разве макароны не продавались по скидке?
- Да, — говорит она, глядя на экран.
Я неловко достаю деньги из кармана и пересчитываю их, зная, что их не хватит. Я не понимаю, почему. Аллан не взял нужный соус?
Это унизительно, особенно когда рядом стоит Винс, но я не знаю, что еще делать. - Эм, а сколько стоил соус?
Она смотрит на меня с легким раздражением, и я краснею.
- Просто я не взяла с собой кошелек, — говорю я, хотя в нем больше нет денег. - Я думала, что взяла достаточно, но мне не хватает нескольких центов.
Она достает банку с пастой, и, конечно же, она на размер больше той, которую мы обычно покупаем. Я не обратил внимания, когда Аллан ее схватил, потому что Винс сбил меня с толку.
- Ладно, я просто вернусь и возьму нужную, — говорю я, протягивая руку за банкой соуса.
Прежде чем я успеваю, Винс протискивается мимо тележки, направляясь к кассе. Он роняет чипсы на ленту и берет соус из моей руки, возвращая его кассиру. - Вы можете просто добавить чипсы в ее счет?
- Тебе не обязательно это делать — мне надо просто пойти и взять нужный. Я могла бы заплатить за него, просто…
Он поднимает руку, чтобы остановить меня, протягивая кассиру двадцатидолларовую купюру. Она быстро добавляет его чипсы в сумку и называет ему новую сумму.
- Отдай ей сдачу, — говорит он, проходя мимо меня, чтобы взять пакет с продуктами.
Я не мог быть более униженной, когда кассир вручал мне деньги, — а это о чем-то говорит, потому что мне уже несколько раз было неловко в этом продуктовом магазине. Быть бедным отстой.
- Тебе действительно не нужно было этого делать, — бормочу я.
Винс пожимает плечами, как будто это ничего. Я смотрю на 14 долларов в своей руке, как будто они напечатаны на золоте.
Разница между нами не может быть более выраженной.
- Ты могла бы пригласить меня на ужин, чтобы поблагодарить, — поддразнивает он, ожидая, когда я подвезу сестру к двери.
- Хочешь прийти на ужин? — говорю я, и мое недоверие очевидно.