— Стало быть, вы предоставляете ему возможность избавиться от меня.
Джон Роу покачал головой:
— Я должен быть на завтрашнем сражении. Все остальное потом.
— Я знаю одного человека, которому Арлен сказал, что они убили Флойда. И этот человек, кстати, будет не прочь, если Арлена упекут за решетку.
Джон Роу кивнул:
— Про Лоретту Новис я все знаю. Она даст свидетельские показания, если их даст тот, кто видел, как все произошло. Но если у меня будет он, то зачем мне она, не так ли?
Дэннис предложил:
— Продолжим этот разговор в понедельник. Договорились?
Джон Роу сказал:
— Я мог бы вызвать тебя в суд и заставить давать показания под присягой.
— Мне нужно возвращаться на пост, сэр, — сказал Дэннис.
Он думал, что он самый умный. Но последнее слово осталось за Джоном Роу.
— Если намерен завтра участвовать в сражении, спори свои нашивки, рядовой, — сказал он.
Они условились, что Арлен будет подходить с одной стороны палаточной улицы, а Рыба и Ньютон — с другой. Он выбрал Ньютона, потому что у того с Робертом уже была перепалка и он сказал, что задал бы ниггеру жару, если бы не сабля у того в руках. И потом Ньютон, пережевывая свой табак — ну и отвратительное же зрелище, вся борода в соплях! — сказал, чтобы Арлен не беспокоился, с черномазым он разберется.
Они должны были встретиться в палатке генерала Гранта, а дальше как пойдет. Может, они сунут в рот дуло пистолета этому Цезарю Джермано и скажут, чтобы он отправлялся домой. По дороге Арлен зашел к жене. Если он увидит эти долбаные зеленые помидоры, значит, она и не принималась за свой долбаный пирог, который у нее будто бы подгорел.
Первое, что он ей сказал, было:
— Это что у тебя на столе? Пятка?
Лоретта и бровью не повела.
— А ты сам как думаешь?
— Я-то уж знаю, что это.
— Тогда почему спрашиваешь?
— Да что с тобой такое?
— Ничего.
— Я говорил тебе не приносить траву сюда. Ты что, хочешь, чтобы соседские бабы принюхивались и всякую хрень про тебя плели?
— Они так тебя боятся, что и близко ко мне не подходят. Меня даже не пригласили на чай. Я бы все равно не пошла, но могли бы, по крайней мере, пригласить.
Арлен сказал:
— Ты меня не послушалась.
— Из дома я ничего не таскала, милый. Мимо солдат проходил, янки, и оставил мне косяк.
— Кто это был?
— Не хочу тебя расстраивать.
— Я спрашиваю, кто это был?
— А я не собираюсь тебе отвечать. Пошел в задницу.
Это была уже не та малышка, которая писала ему письма в тюрягу. Бабы меняются, все без исключения. Селишь их в хороший дом, покупаешь машину, и они превращаются в тех еще сучар!
— Нарываешься? Хочешь, чтобы я тебе врезал? — обозлился Арлен. — Хочешь, чтобы на твои крики сбежался народ из соседних палаток. Я повторю свой вопрос дома, и там ты сможешь орать сколько захочешь.
Она смотрела на него и улыбалась, будто знала про него что-то такое, чего не знал он сам. Она всегда так делала, чтобы вывести его из себя, и это всегда выводило его из себя.
И Арлен спросил, как всегда надеясь на ответ и как всегда его не получая:
— Да что с тобой такое?
Примерно за час до этого Джермано, обливаясь потом в теплом нижнем белье, вышел из своей генеральской палатки. Он поморщился при виде Гектора и Тонто:
— Все, я спекся. Я не могу здесь спать. Я возвращаюсь в отель.
Если Джерри что-то решил, спорить с ним было бесполезно. Гектор сказал:
— Конечно, — и добавил, что найдет Грува и Седрика, которые его отвезут. Джермано было глубоко наплевать, кто его повезет, но это имело значение для Гектора: если конфедераты наведаются с визитом, он должен быть здесь.
Джермано спросил:
— Роберт спит?
Гектор ответил, что нет, он где-то поблизости.
Джермано распорядился:
— Скажи ему, что я уехал.
Когда Джерри уехал, Гектор сказал Тонто:
— Не было никакой возможности остановить его. Что будет, если он застукает свою мадаму в постели с Робертом?
Тонто подумал, затем ответил:
— Не знаю. Поживем — увидим.
Они сидели за столом перед палаткой Джермано, под фонарем, прикрепленным к поднятому над входом тенту. И Гектор, и Тонто, вспоминая Джерри или разговаривая о нем, называли его Джермано. Они не могли понять, почему Роберт позволяет ему быть главным. Да, они будут защищать его жизнь, не испытывая к нему особого уважения, но только потому, что так сказал Роберт. Есть вопросы? Нет вопросов. Джермано всегда отдает свои распоряжения приказным тоном, а Роберт вселяет уверенность, что ты важен для дела. Езжай, парень, сначала в Миссисипи, а потом мы отберем бизнес у Дикси-мафии. Внушает? А то! Но сначала достань военную форму времен Гражданской войны. Нехило? И оружие времен Гражданской войны. Класс! Будем играть в войнушку. Как в детстве. Да ну? Без дураков.