- Рассказывай! – велел Сергей водителю-телохранителю.
- Рассказывать особо нечего, Сергей Иванович. Это Гендос, подцепил какую-то прошмандовку, – заговорил Валера. – И притащил её на Вашу хату! А девка то ли напоила его какой-то дрянью, то ли ещё что. В общем, пока этот баран в отключке валялся, она хату обшарила и свалила с деньгами и документами.
- Какими документами? – прошипел Сергей, сдерживая рвущуюся наружу злость.
Сейчас нельзя давать волю эмоциям. Придётся думать, как быть дальше. А для этого голова должна оставаться свободной от всего лишнего.
Привычки оставлять важные бумаги, где попало, Сергей не имел. Самое ценное, что находилось в квартире, это информация об Ирине.
Хотя, вряд ли оно могло кого-то заинтересовать. Никому не известно о девушке. Да и по сути, она ему пока никто, чтобы представлять ценность для его врагов.
- Кирилл Андреич вроде про договор какой-то говорил, – неуверенно произнёс водитель.
Сергей напрягся. О чём идёт речь? Он не держал в квартире никаких договоров.
- Я вам, сукам, бошки нахрен поотрываю! Какого хера Гендос вообще делал в моей хате?!
Валера, кажется, впервые в жизни покраснел:
- Я не знаю, Сергей Иванович, – пробормотал он. – Генку допросили и овцу эту нашли, но она молчит. Их в доме в погребе заперли. Кирилл Андреич, правда, хотел ночью обоих вывезти и грохнуть, но я не выпустил. Сказал, чтобы Вас дожидались.
- Ну, слава яйцам, хоть у кого-то башка варит! – усилием воли Сергей подавил желание убить сразу всех причастных к ситуации. Без разбора, кто прав, а кто нет.
Для него допустившие подобную ошибку априори были виновны и заслуживали самого сурового наказания.
За оставшуюся часть пути, Сергей больше не произнёс ни слова. Злость клокотала внутри, не давая успокоиться, и как никогда чесались кулаки.
Он едва дождался, когда Валера, наконец-то, закроет ворота, и только после вышел из легковушки.
Сергей ураганом ворвался в двухэтажный дом на окраине частного сектора, почти полностью скрытый от посторонних глаз разросшимся садом. Когда-то этот дом принадлежал родителям отца.
Здесь уже много лет никто не жил, но из-за удивительного сочетания изолированности и окружающей цивилизации, Сергей убедил родителей не продавать дом. После незначительного переустройства и ремонта бывшее жилище дедушки и бабушки стало использоваться совсем для иных целей.
- За что я вам, раздолбаям, бабки плачу?! – орал он несколькими минутами позже на вытянувшихся вдоль стены в гостиной людей.
- Да чего ты с ними носишься?! – вклинился Кирилл, нервно расхаживавший туда-сюда по комнате. – Пустить в расход и взять на их место других.
- Кирилл, давай, ты заткнёшься, и я буду решать, кого в расход, а кого нет! Окей? – осадил Сергей друга и, зыркнув на одного из своих «бойцов», приказал: – Саня, тащи сюда девку.
Мужчину как ветром сдуло.
- Кирилл, я жду объяснений, что за договора пропали? – Если бы взглядом можно было убить, Кирилл точно бы умер.
- Проект договора с «Альфа-Плайн», плюс наше коммерческое предложение.
- И какой долбоклюй притащил его в хату? В мою хату, мать вашу!.. – От сердца немного отлегло.
Никто кроме Сергея не знал, что этот проект с самого начала был несостоятелен и не представлял абсолютно никакого интереса для «АлександроффГрейн». Причина тому банальна – фирма «Альфа-Плайн» имела огромные долги и находилась на стадии банкротства. Её владелец просто-напросто, скрыв сей факт, думал выкарабкаться из ямы за счет серьёзного партнера.
Однако всё это не отменяло того факта, что среди людей Сергея завелась «крыса».
- Какой долбоклюй? – передразнил Кирилл друга. – А то ты не знаешь! У Гены спроси, на кой он копии с договоров вечно снимает и папку с ними и с оригиналами повсюду за собой таскает.
- Кирь, только не надо парить меня Геной! Гена вообще кто такой? – снова начал распаляться Сергей. – Может, он коммерческий директор? Или начальник договорного отдела? Ни фига подобного, Кирь! Гена – «шестёрка». А вот ты – коммерческий директор. И слив информации – твой косяк!
- Серый, ты чего, меня, что ли обвиняешь? – Кирилл обижено насупился. – Так мне смысла нет кусать руку, которая кормит, причём довольно сытно. Врубаешься?