– Дальше не надо.
– Он испугался имени?
– Помнишь его?
– Не знаю.
«Когда собаки были на месте, он уже ушел».
– В смысле умер?
– Такая была формулировка, я точно помню. «Он уже ушел».
Когда он ушел, ко мне вернулись страхи. Они усилились, но не сразу. Некоторые время я не мог работать, мы с Инной проводили все время вместе, не выходили из квартиры, превратившись в зверей. Мы ходили без одежды, лежали на столе, перестали говорить, ели сырое размороженное мясо и такие же овощи. В какой-то момент мы поняли, что так больше продолжаться не может, квартира превратилось в логово животных. Мы выезжали по ночам и кружили пьяными ночью вокруг острова. «Никогда не забыть то ощущение, мы здесь, он там, и ничего нельзя сделать. Мы ему не поможем, а значит никто не поможет, и он умрет».
– Мы были вместе, не так уж плохо.
– Ты про то время?
– Когда он ушел. После этого.
– Мы были вместе, это главное.
Утром все кончилось. В тот день небо было фиолетовым, я впервые не выполнил свои ритуалы, и мы разбились. Инна умерла, а я остался жить.
5
«Я за правду». «Это ложь». «Глупость опять». «Не глупость».
Моя первая девушка была такой глупой, что это вызывало у меня приступы гнева. Она сказала, что Южная Америка находится в Азии. «Дура совсем». У ее отца были фирмы «Гелиос» и «Персеида», я писал для них тексты. Сколько раз говорил себе, что надо попрощаться с ней, хоть ее отец и платил хорошие деньги.
Нельзя быть такой дурой. Южная Америка в Азии.
Ее звали Кира, что-то в ней было. Каждый раз говорил себе «не иди» и шел к ней.
– Думаешь, это интересно? – спросила Инна.
– Не знаю.
– Отправь слово на прямую линию с президентом.
– Это ты к чему?
– Будет интересно.
– Глупость.
– Слушать про твою Киру.
Отправить слово на прямую линию с президентом?
– Где ты это взяла вообще.
В Кире что-то было. Она любила закармливать. До знакомства я был семьдесят, стал восемьдесят, мы общались всего три месяца. Ее отец весил за сто, через год я увидел ее с очень толстым парнем. Наверняка раньше он был худым. Кира превращала людей вокруг в себя в свиней. Она была гетерой и жила в своем мифе, в котором не существовало ни географии, ни книг, ни даже кино, только бесконечное вскармливание людей вокруг. Она превращала людей в свиней – это было ее основным занятием, но я спасся.
– Заметила?
– Заметила, – заметила Инна. – Повеселел.
– Так всегда после грустных. Не хочу вспоминать тот день.
– Все равно будешь.
– В голову лезет.
У прошлого есть сюжет. В тот день он был таким.
Утром показалось, все начало налаживаться. Ощущение безысходности отступало, мы с Инной понимали, что это так. Я встал не с той ноги, коснулся пола левой, решил не исправляться. Несколько дней назад я вернул давно забытый ритуал: совершив ошибку, снова залезал под одеяло и вставал с правой.
«Не будешь перевязывать?», – удивилась Инна. «Нет». Она обрадовалась. Обычно я перевязывал шнурки, пока не получались идеальные одинаковые бантики. Не мог выйти из квартиры без этого.
«Запиши в телефон, забудем опять». На автомате записал в телефон напоминание, несколько дней не могли заехать купить. «Точно записал?». «Даже на холодильнике».
У нас магнитная доска на холодильнике, на ней можно писать мелом. Несколько минут назад сделал там напоминание, чтобы сделать напоминание в телефоне через несколько минут.
– Мысли кругами ходят. «Несколько минут, несколько минут».
– Давай дальше.
Дальше мы вышли, я закрыл дверь и не стал проверять, закрыл или нет, как делал обычно. «Не будешь?». Махнул рукой. Инна улыбнулась – ее расстраивали мои цикличные действия, она видела, что в последние дни они усилились, и это точно не шло мне на пользу.
В лифте были двое. «Два неглупых мужчины о чем-то не договорились, из-за этого все началось». «Ой, перестань, не из-за этого». Переглянулись с Инной, что обсуждают эти люди? «Говорю, из-за этого». «Ладно, хватит». «Из-за этого все началось». Они странно выглядели, один в такой шапке.