Теперь я ненавидел Билли. «Не приходи больше». «Хочу прихожу». «Не приходи говорю». Но он приходил. Билли всегда со мной, не растет и не меняется.
Той ночью я долго не мог уснуть, переворачивался с боку на бок и думал, как сделать так, чтобы не задохнуться. Я решил договориться с собой: если буду выполнять определенные действия, ничего не случится. Лежал десять секунд на правом боку, столько же на левом, повторял три раза, дальше укладывался на спину и представлял, как завтра утром буду завтракать живым. На следующее утро я проснулся: для меня это означало, что ритуал работает, и я стал повторять его каждую ночь. Постепенно ритуал усложнялся, иногда я лежал на спине часами, не смея шевельнуться, поскольку считал, что если шевельнусь, надо повторять все заново. И все равно я шевелился и повторял заново, часто не мог уснуть до самого утра.
Опять этот грузовик.
– Тот же самый, – сказала Инна.
Да, тот самый, что чуть не задавил меня, когда я выходил из ритуальных услуг.
– Вижу. И как их земля носит.
– У тебя машина грязная.
– Ну и что?
Уже понял, к чему она ведет.
– Напиши слово пылью на машине.
– Замолчи.
– Припаркуйся в центре. Вижу завтрашние заголовки: «Таинственные смерти в центре Петербурга».
– Замолчи говорю.
– Что ты завелся?
– Ничего не понимаешь в заголовках.
– Пылью слово напиши и посмотрим.
Надоела со своей пылью, придется помыть машину, но это потом. Едем дальше, зеленый уже.
– Ну давай уже.
«Шестерка» встала и стоит, видимо, старик за рулем.
– Ну давай!
Иди на почту, стой в очереди. Закрутись бесконечной креветкой к выходу.
Нет, не могу ругаться на стариков, получается слишком мягко. Едем дальше.
В десять лет воспитатель повез меня в пещеры на экскурсию. «Знания есть сила, мой милый инфант». Я не ответил. «Что же вы не отвечаете, май лавли инфант?». «Ант ноувейшн кердимикейшн строудри фраптен», – сказал я на выдуманном языке. Воспитатель бесился от этого, что доставляло мне огромное удовольствие.
Экскурсовод показал нам сталактит. «Это Дамоклов меч, по преданию он упадет на самого большого грешника. А самый большой грех – хула на Святого Духа». «Хула», – повторил воспитатель и ухмыльнулся. «Пройдемте». Мы должны были пройти под сталактитом, чтобы исследовать пещеру. Я встал, как вкопанный. «Что же вы встали, мой инфант террибль? Неужели вы трусишка?».
Я убью тебя, Педди. Не знаю, где ты сейчас, но я найду и убью тебя. Я куплю гигантскую микроволновку, засуну тебя туда целиком и нажму на разморозку, чтобы ты медленно умирал. Трусишка, говоришь? Я выну тебя из микроволновки и съем, через некоторое время ты превратишься в дерьмо. Педди, я засуну тебя в целлофановый пакет, а может быть, в пластиковую коробочку для завтраков, куплю билет до Парижа, пойду в Лувр и обмажу тобой «Мона Лизу». Я сделаю чистосердечное признание, скажу, что съел тебя, ты превратился в дерьмо и испортил великий шедевр. Пусть все знают, что за дерьмо испортило «Мона Лизу». Это дерьмо, получившееся из тебя, Педди.
– Ты хочешь хороший заголовок, Инна? «Человек-дерьмо загадил “Мона Лизу”».
Это моя месть, и да будет она такой.
Срываться на воспитателя гораздо проще, чем на старика в «шестерке». Это доставляет удовольствие.
В пещере я не мог сдвинуться с места, меня охватил страх. Я тут же решил, что совершил самый большой грех – хулу на Святого Духа. Смерть во сне сразу показалась глупостью: я видел предмет своего страха над собой – Дамоклов меч упадет на меня прямо сейчас и на этом все кончится. Я стал задыхаться от паники, воспитатель взял меня за руку и силой потащил вперед.
Никогда не бери меня за руку. У меня есть арбалет, я знаю, как убивать.
Дамоклов меч был позади, он не упал на меня, но страх не отпускал. «Упадет на обратном пути». Это была самая страшная экскурсия в моей жизни, у меня даже начался тик, но когда мы шли обратно, в голову пришла спасительная мысль. Я не знаю, что такое хула на Святого Духа.
Я даже не знаю, что это такое, вообще не понимаю, не могу осознать, так как я могу этого бояться?
Даже рассмеялся. «Ведите себя тише, мы в приличном обществе, мальчик», – сказал воспитатель.
Заткнись, Педди. Помни о «Мона Лизе».
Тот случай научил меня противостоять страху. Я понял, что могу с ним бороться.
«Видите, как много вы сегодня узнали, это куда лучше, чем найти обитель в мире иллюзий».
Каких еще иллюзий? Суспензи димаг херенси свинч мерин! Учи выдуманный язык, Педди. Дерьмо, испортившее шедевр.