— К СОЖАЛЕНИЮ, МОЯ ДОРОГАЯ, В МИРЕ ПОКА ЕЩЕ НЕ РОДИЛСЯ ТОТ ПО-НАСТОЯЩЕМУ ТАЛАНТЛИВЫЙ ОТРОК, КОТОРЫЙ БУДЕТ ДОСТОИН ПЕРЕНЯТЬ МОЙ ОПЫТ. — Я прямо-таки увидел, как надулся хозяин при этих словах. — А ПЛОДИТЬ ПОСРЕДСТВЕННОСТЕЙ? НЕТ, ВЕЛИКИЙ МАГ СВЕТ АКОСТА ТРАВОЗНАЙ ЧЕТВЕРТЫЙ НЕ ДЛЯ ТОГО ПО КРУПИЦАМ СОБИРАЛ ДРАГОЦЕННЫЕ ЗНАНИЯ, ЧТОБЫ РАЗБАЗАРИВАТЬ ИХ!.. СЛИЗНЯК, ГДЕ ТЫ ТАМ? ВОТ ВЕДЬ БЕСТОЛОЧЬ! НИ В ЧЕМ НА НЕГО НЕЛЬЗЯ ПОЛОЖИТЬСЯ!.. МНЕ ЧТО, САМОМУ ЭТОТ ОТВАР ГОТОВИТЬ? НУ, СМОТРИ! Я СЕЙЧАС СПУЩУСЬ И…
Любой другой на моем месте запаниковал бы, но только не я! Я был абсолютно спокоен и продолжал заниматься своим делом — то есть в кои-то веки предоставленный сам себе, по крупицам добавлял в кипящий раствор настоящие компоненты от простуды, попутно шепча заклинания. Счастье, что лаборатория изолирована от внешних воздействий, и никто никогда не узнает, что я колдую. Даже мой хозяин — хотя бы потому, что ему просто-напросто лень отрывать свою задницу от стула, чтобы что-то проверить. Он лучше будет ворчать, пыхтеть и грозить карами земными и небесными, но с места не тронется. Ронять престиж? Перед кем?
Наконец эликсир дошел до нужной кондиции, и я преподнес его господину. Счастье, что руки у того были заняты, иначе он непременно отвесил бы мне подзатыльник.
— Где ты шлялся, ублюдок? Наша гостья должна страдать, а ты…
Принцесса немедленно изобразила глубокое страдание — закатила глаза и томно застонала.
— И горячее к тому же! — Маг принюхался к составленному мной эликсиру. — Ты хочешь, чтобы она обожглась? Нарочно все портишь? Вон с глаз моих, иначе я за себя не отвечаю!
Пожав плечами, я коротко поклонился и покинул комнату. Мне все равно ужасно хотелось спать, так что очередная опала пришлась как нельзя более кстати.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Этот день мне запомнился надолго — день, когда леди Имирес вздумала болеть.
Наговорив ей кучу чепухи, хозяин удалился в библиотеку, где «засел за сочинение фундаментального труда, призванного совершить революцию в магии и обессмертить его имя», а на самом деле просто, грызя перо, уткнулся носом в совершенно чистый лист пергамента. «Фундаментальный труд» он сочинял, если мне не изменяет память, последние пятьдесят лет, но дальше первой страницы не продвинулся. Это я знал точно — то и дело доставлял ему новые перья взамен изгрызенных и наливал новые чернила вместо высохших, но еще ни разу не приносил новые листы пергамента взамен исписанных.
Наша гостья осталась в комнате одна, но отнюдь не скучала, ибо хозяин то ли нарочно, то ли случайно оставил на ней заклинание магического голоса, и теперь ее пронзительные «Ап-чхи!» и «Кх-кх-кх!» то и дело раздавались у меня над ухом. Хитрая девица — а еще говорят, что у блондинок вместо мозгов только корни волос! — быстро просекла, что каждый звук я прекрасно слышу, и каждые пятнадцать минут тишину разрезало ее пронзительное: «Слизняк! А Слизня-а-ак!»
— Слизняк, мне скучно! Принеси мне книжку… Какую-какую! Интересную, про любовь!..
Через полчаса:
— Слизняк, ты что это мне принес? Что это такое? «Благородный сэр Изергим приник к устам прекрасной Лисенды, после чего, не в силах сдерживать нахлынувшие чувства, принялся срывать с нее одежды…» Это что? «Прекрасная Лисенда застонала и предстала перед влюбленным рыцарем, блистая своим совершенным телом…» Убери немедленно и принеси что-нибудь другое! Что-что… Стихи, например!
Еще через полчаса:
— Скажи честно, Слизняк, это сочинял ты? Здесь для полного счастья только грамматических ошибок не хватает!
Когда-нибудь я стану старым, И голос мой совсем затихнет и умрет. И никогда уже моя любимая гитара Ночью перед окном не запоет. И никогда в родимые пенаты Я не вернусь полуночной порой. И ничего уже не будет в жизни надо, Когда накроюсь доской я гробовой.Забери эту гадость и принеси мне… ту книжку, которую ты только что унес! Ну и что, что там про прелести обнаженной Лисенды! Все лучше, чем читать про то, как «мой принц будет голосить на всю комнату, клянясь мне в любви»!
Еще через четверть часа:
— Слизняк, я хочу пить!..
— Слизняк, я хочу булочку!..
— Слизняк, закрой окно — дует!..