- С севера летят, - хмуро произнес стрелок-наблюдатель, - С островка Торишима.
- Или с подводного авианосца, - в свою очередь предположил пилот.
- Следите в оба, - предупредил командир экипажа, второй лейтенант Бенитес, - эти фитюльки только на вид безобидные. Если такая штука подойдет на сто метров, то моментально изуродует лазером все приборы контроля… Включая наши глаза.
- Хрен она ко мне подойдет, - злорадно отозвался стрелок, проверяя работу турели скорострельного шестиствольного пулемета. Турель работала отлично.
- Зараза, - произнес пилот, - Какого хера японцы не пришлют сюда из Токио пару истребителей, и не отгонят этих насекомых?
- Экономика, - спокойно ответил лейтенант, - Один дрон «ZALA», по цене, как твой китайский радиотелефон, а один вылет истребителя – как твой японский джип.
- Нашли, на чем экономить! - возмутился пилот, - Вот, завоюют их манчжуры…
Стрелок ткнул пальцем вбок и вниз и сообщил:
- Подходят, экономисты хреновы. И наши в хвосте. Сколько это в деньгах?
- Многовато против одного ныряющего катера, - согласился лейтенант, глядя, как японский корвет огибает зону по периметру с запада, чтобы выйти на ее северную границу, а американский фрегат занимает позицию на южном краю периметра.
- И дроны посчитай, - добавил стрелок и махнул рукой в сторону ближайшего из трех «Killer-bird», продолжавших нарезать круги по 4-мильному радиусу, - мне интересно: операторам на надоедает летать, как заведенным, и любоваться на этот супер-член?
Под супер-членом имелся в виду каменный стометровый палец, Софуива, торчащий примерно в 10 милях к северу от периметра зоны поиска.
- Не надоедает, - ответил пилот, - поскольку операторы пьют кофе и травят анекдоты. Дроны на таких заданиях летают в автоматическом режиме «поиск и уничтожение».
- Надо же… А почему я не знал?
- Потому, что это великий секрет дрон-драйверов. Ты, главное, никому не разболтай.
- По инструкции, - уточнил лейтенант, - на задании такого типа, оператору разрешено переводить боевой дрон в авто-режим, но оператор обязан непрерывно наблюдать за транслируемым видеорядом, и быть готовым перейти на ручное управление.
- Часами пялиться на экран могут только японцы, - сказал пилот, - они так устроены.
- Это точно, - согласился стрелок, - У них, например, есть такая работа, сидеть на перекрестке и 8 часов в день считать, сколько откуда проехало машин. Нормальный человек на третий день или начнет писать цифры от балды, или спятит, а у японцев специальное воспитание. Они считают по-настоящему. Они как роботы, но дешевле. Поэтому у них так хорошо получается конструировать роботы. Они сами такие…
- Не свисти, Кип! – возмутился лейтенант, - я, между прочим, наполовину японец.
- Наполовину не считается, - встрял пилот, - Наши, американские японцы, даже если чистокровные, вообще не считаются. А японцы, которые в Японии…
- O! Shit! – Перебил стрелок, тыкая пальцем на юг, в сторону фрегата «Небраска».
У правого борта фрегата, из-под воды поднималось белое облако, будто где-то там извергался небольшой гейзер. Через несколько секунд, в эфире прошло сообщение: «корпус поврежден торпедой», затем донесся глухой грохот взрыва, а дальше новое сообщение: «пробоина в носовом отсеке по правому борту, набираем воду».
- Эй, Дрю, поднимись на четыреста! – скомандовал лейтенант Бенитес, заметив, что японский корвет «Тиба» залпом выстреливает торпеды из труб противолодочной установки «Asroc». Теоретически, это не угрожало вертолету и на высоте 200, но интуитивно лейтенанта беспокоила неясность ситуация… И, как оказалось, не зря.
Субмарина Цин-Чао попыталась до подхода «Тиба» удрать на север в надводном положении на предельной скорости. Она выпрыгнула из воды, как поплавок, и почти мгновенно разогналась до полста узлов. Она скользила над волнами, как небольшой гоночный катер на подводных крыльях, и с легкостью уходила от торпед… Но не от дронов «Killer-bird», которые автоматически среагировали на ее появление. Короткий, неравный бой: легкий зенитный автомат «Blum» 5.56 мм на рубке субмарины против самонаводящихся ракет установок на пилонах «Killer-bird»… Вертолет подошел на дистанцию выстрела чуть позже, и его вмешательство уже не требовалось.
- Они ее убили! - удовлетворенно объявил стрелок-наблюдатель, но через несколько секунд, изумленно воскликнул, - Она их тоже!
- Это не она, - сдавленно произнес лейтенант, глядя в северном направлении, - это стреляли с большой субмарины. Там на мостике папуасский «Luftfaust».
В трех милях севернее текущей позиции «Тиба», внезапно всплыл горизонтальный цилиндрический ангар субмарины-авианосца. Казалось, что по поверхности океана скользит гигантская невесомая бочка, вдоль левого бока которой торчит невысокий боевой мостик с зенитной установкой. Только иногда в провалах между невысокими волнами мелькала поверхность палубы. Круглая торцевая крышка бочки-ангара была открыта вбок, как обычная дверь на петлях, и наружу один за другим выскакивали «Крикеты». Они спрыгивали на воду с включенными движками и разбегались чуть в стороны, чтобы, разогнавшись, взмыть в небо. Еще полминуты, и крышка ангара захлопнулась, а субмарина-авианосец стремительно погрузилась. Достигли ли цели выпущенные ей вдогонку противолодочные торпеды с «Тиба», было пока не ясно.
Дроны «ZALA», до сих пор просто болтавшиеся в небе, согласованно метнулись к японскому корвету с востока, отвлекая операторов противовоздушной обороны от эскадрильи мини-бомберов, заходивших в атаку с севера.
- Черт! – воскликнул лейтенант Бенитес, - Дрю! Сваливаем отсюда, здесь будет…
Договорить он не успел. Счетверенный зенитный пулемет 12.7 мм на носу корвета развернулся, и выплюнул длинную очередь… Которая разнесла на мелкие кусочки дюжину маленьких пластиковых дронов «ZALA», и прошила фюзеляж вертолета, оказавшегося примерно в полумиле за ними.
…
Вилли Дэнброк резко повернулся к вошедшему в рубку капитану Уиклифу.
- Что с вертолетом?
- Пока не знаем, сэр. Вероятно, он попал на линию зенитного огня, и…
- …Чертовы японцы нашли его, или нет? – перебил адмирал.
- Они неадекватны, сэр. Они попали под химическую атаку, и…
- Что?!
- Под химическую атаку, - четко повторил Навуходоносор Уиклиф, - мини-бомберы, «Крикеты», несколько штук, прорвалось сквозь их ПВО, и сбросили контейнеры с неизвестным веществом. А противогазы не были розданы личному составу и…
- Где наша чертова химическая разведка? – снова перебил адмирал.
- Уже на вертолетной площадке, сэр. Готовится к вылету.
- А что на «Небраске»?
- Фрегат безусловно сохраняет живучесть. У них там затоплен отсек «R2», в борту небольшая пробоина, но они говорят, что сами справятся. Помощь не нужна.
- Ясно. Какие у нас еще плохие новости?
- С востока наползает туман, сэр. Я боюсь, это может осложнить поиски.
- Так… - медленно произнес Дэнброк, и взял в руку микрофон, - Слушать всем командирам судов. Приказываю: прекратить поиски субмарин противника вне расположения эскадры. Главная задача: прочесать всю зону, в которой мог упасть вертолет «Sea-Fury». Задействовать все имеющиеся средства воздушной разведки. Необходимо найти экипаж вертолета до темноты. Повторяю: главная задача…
…
На закате солнца, 2-й лейтенант Феликс Тринидад Бенитес пришел к выводу, что ему здорово повезло в жизни. Казалось бы, странная мысль для человека, оказавшегося в открытом море после падения вертолета, примерно в 20 милях от ближайшей земли. Дополнительные обстоятельства: в море идут боевые действия, а ближайшая земля – островок Торишима – контролируется вооруженными силами противника.
Тем не менее, у лейтенанта были основания считать, что ему здорово повезло.
Во-первых, его не задела ни одна пуля.
Во-вторых, при взрыве он отделался легкими ожогами и ушибом.
В-третьих, взрыв произошел на высоте меньше, чем 30 метров.