А телефон был взят как раз для того, чтобы смахнуть нежелательное уведомление, о вероятности которого я догадывался.
«Ай, Мастер, ты такая лицемерная сволочь.»
Не больше, чем остальные магократы, что играют словами, давая клятву Силы. А после того, как мы выяснили, что ты способна на самостоятельные действия и поступки, порой идущие наперекор желаниям Мастера, кто будет нести подобную ответственность за действия Слуги?
— Откуда ты тогда знаешь, что отец был убит ударом в спину? — спохватилась Нина, ухватившись за лазейку в моих словах.
И раздраженно скрипнула зубами, когда я взглядом попросил продолжать крутить игровую рулетку.
— Подумай сама, — использовал я популярный способ убеждения людей. — Бретер ранга «эксперт», человек, который должен быть постоянно настороже, никогда не расслабляться и держать щиты. Вряд ли он настолько устал или потерял концентрацию, чтобы вдруг забыть о многолетней привычке. Более вероятным кажется внезапный удар, когда он того не ожидал.
От своих — но этого я произносить не стал. Очень уж отвлекал громкий издевательский смех Ведьмы в моей голове. И что я такого смешного сказал?
— Возможно… — задумчиво пробормотала Нина, которая в своей голове сама продолжила убедительные фразы и доводы. — Значит они…
И так плавно мы перешли к интересующей меня теме таинственной организации, которая стояла за Луниным.
— Они?
— Они.
— Поделишься? — поинтересовался я, на что получил отрицательное покачивание головы, и уточнил. — Не хочешь? Или не можешь?
— Ты же умный, догадайся.
— Значит не можешь. Клятва? Метка? Точнее, ритуал, — я задумался, стоит ли подбирать уточняющие условия пользования, но решил переставить приоритеты. — Впрочем, неважно. Зато ты наверняка можешь скопировать информацию и потом случайно оставить носитель в удобном месте.
— Твоя удача, что я не обязана прикончить тебя на месте за подобное предложение, — презрительно фыркнула брюнетка.
— Отнюдь, такое условие преданности слишком легко ломается. Достаточно сказать толпе народа «Эй, кто хочет продаться за тридцать серебренников?» и отловить чересчур возбудившихся.
— А ты действительно умен, — изобразила удивление Нина.
— Льстишь.
— Отнюдь, — повторила мою интонацию Лунина. — Люблю, когда парни для предварительных ласк используют мозг.
И соблазнительно провела языком по губам. Но я все равно не стал озвучивать мысль, что даже условие «не могу говорить о» можно подвергнуть брутфорсу, главное подобрать правильные вопросы и условия.
«Да-да, а то еще возбудится и накинется прямо тут.»
— Так что насчет информации? — вернулся я к главной теме.
— А с чего вообще я должна выполнять твои приказы? — подняла бровь Нина. — Даже если то, что ты сказал о моем отце — правда, это не делает нас союзниками.
«А девчонка не промах, до сих пор держится от виляния хвостом,» — хмыкнула Жанна.
«Я бы сказал, чем выше давление, тем сильнее взрыв», — обеспокоенно заметил Предок.
— И чего ты хочешь? — спросил я.
«ТРАХАТЬСЯ! Чтобы ты отымел меня прямо здесь и сейчас!»
Жанна!
«Что Жанна? Это не я, а ее подсознание орет о сексе, как глас вопиющего в пустыне.
— Вряд ли ты сможешь дать мне то, что я хочу, — помолчав, сухо усмехнулась она.
— И все-таки?
— Я хочу, чтобы ты сдох, — спокойно произнесла Лунина. — Умирал медленно и мучительно, страдая и сожалея о содеянном.
— Э? — удивился я такой разности между словами и мыслями.
— Не понимаешь? Мальчишка…
— А вот сейчас обидно было, — нахмурился я.
— Придется показать наглядно, — с этими словами Нина медленно сняла длинные перчатки-митенки, что закрывали ее руки чуть выше локтя.
На открывшейся взгляду коже огромными темными пятнами зияли многочисленные следы уколов, словно у наркомана с многолетним стажем.
— Когда у тебя дрожат руки от возбуждения, сложно точно попасть в вену, — прокомментировала мой ошарашенный взгляд девушка. — После укола становится легче, спокойнее, отрубаются все эмоции. Перестаешь чувствовать себя бешеной сукой в течке. Но каждая доза действует все слабее, приступы всё чаще, а уж побочные эффекты от наркоты… Я не смогу добыть информацию, потому что к этому времени стану пускающим слюни овощем.
— …
— Что молчишь?
— Ты хотела меня убить, — кое-как возразил я.
— И поэтому надо напоить подлую убийцу артефактным зельем, — кивнула Нина, — чтобы низвести тело и разум до влюбленной шлюхи, использовать и выбросить, когда надоест. Похвально, воистину поступок настоящего дворянина, честный и благородный.