— Достаточно сильно, чтобы нам пришлось вновь встретиться.
Макс мог долго дурачиться, но был способен и быстро перейти к серьезному тону. Он понимал, когда шутки заканчиваются.
— Понял. Там же?
Я задумался. Мой вчерашний знакомец видел меня на Стромштрассе, а значит, мог наблюдать и наш с Максом путь до ресторации.
— Нет. В нескольких кварталах отсюда есть трактир, «Император Конрад».
— Знаю, — быстро отозвался Макс. — Ужаснейшая дыра и в придачу прокисшее пиво с мухами.
— Придется потерпеть. У тебя есть пара пистолетов?
Макс замолчал и молчал достаточно долго, чтобы я предположил разрыв вызова. Но люфтмейстер по-прежнему лежал, откинувшись в своем специальном кресле, и я вскоре услышал голос Майера:
— Я не думал, что все так усложнилось. Понял тебя, Шутник, прихвачу. Что-нибудь еще?
— Да, печень покойника, утопленного собственной дочерью в новолуние.
Макс рассмеялся:
— В «Императоре Конраде» найдется закуска получше.
— Тогда серьезно… Мне нужно дело по твоему покойничку.
— Дело? Все?
— Да. Рапорты, включая твой, протокол осмотра, в общем, все. Сможешь?
— Оно у обер-полицмейстера в участке. Но должна быть копия, на которую я, возможно, сумею наложить лапу.
— Отлично. Тогда в трактире через полчаса. Хватит?
— Вполне. Бывай, Шутник.
В «Императоре Конраде» собирались преимущественно сами жандармы. Трактир был неподалеку от полицай-президиума, что делало его желанной целью жандармов Альтштадта, спешивших после службы перехватить пару кружек пива или на обеденном перерыве утолить голод изрядной миской айнтопфа с гренками и чесноком.
Здесь было многолюдно, шумно, накурено — как и в любом трактире к полудню, скрипели половицы, звенели кружки, официантки без спешки разносили увесистые подносы, заставленные все теми же кружками, бутылками, мисками и прочим. Над входом, как и полагается, висел портрет императора Конрада в тяжелой дубовой раме. То ли художник попался нерадивый, то ли от вечного кухонного чада и жара поплыли краски, но выглядел император то ли расстроенным, то ли обескураженным. По крайней мере, державной гордости и обычной в таких случаях надменности я на его лице не усмотрел. Трактир был выбран мной с умыслом, так как захаживали сюда исключительно жандармы, и любой посторонний на их фоне будет привлекать внимание, как голубиная клякса на начищенной кокарде. И если мой таинственный друг решит продолжить слежку, здесь ему придется выдумать что-то похитрее.
Когда вошел Макс, я допивал вторую кружку альтбира — в меру вкусного, с тонким ароматом хмеля, хоть и излишне пенного. Я поднял руку, привлекая его внимание, но Макс сразу от входа направился в мою сторону, к облюбованному угловому столику в самой глубине трактира. Видимо, в своем магильерском синем мундире на фоне жандармов я привлекал внимание, как галка в воробьиной стае. Не утруждая себя ожиданием официанта, Макс попросту перехватил с ближайшего подноса кружку и двинулся дальше. Вслед ему смотрели нахмурившись, но я видел, что ни у одного из присутствующих не шевельнулись губы.
Макс плюхнулся напротив меня, сорвал с головы кивер и, швырнув его на лавку, запрокинул кружку. Пил он жадно, шумно дыша, роняя с обвисшего подбородка пивные капли.
— Жара — ты не поверишь… — выдохнул он наконец. — А пиво здесь все такое же дрянное, как и год назад. Из чего они его варят? Из картошки?
Однако я слишком долго просидел тут, чтобы слушать шутки Макса.
— Принес? — спросил я сразу.
Он вздохнул, но покорно протянул мне объемистый ящик, который держал под мышкой. Лакировка местами облезла, да и в скрипе петель угадывался не один год, проведенный без масла, но когда я полностью откинул крышку, в нос ударил знакомый кисловато-металлический запах.
— Голландские, — сказал Макс, наблюдая за тем, как я осторожно вынимаю из ящика длинные тяжелые пистолеты. — Я смазал, почистил, все в порядке. Машинки изрядные, с полусотни шагов — хоть в желудь, хоть в сердце!
В руке пистолет казался нелепым и неудобным предметом из дерева и стали, а ствол его походил на уменьшенную во много раз мортиру, оканчиваясь черным и ничего не выражающим пустым глазом. Глазом самой смерти, должно быть. Я неловко переложил оружие в другую руку, поддел курок пальцем.
— Из меня паршивый стрелок. Но шагов с десяти промахнуться не должен.
— Кто бы он ни был, второго выстрела не понадобится — бой у пистолетов приличный, проверял. Собираешься обновить коллекцию бродячих чучел?
— Надеюсь, что до этого не дойдет. Хотя, не скрою, если у Арнольда появится компания, мне будет спокойнее в этом городе.