– Об этом, наверное, лучше спросить господина Ху, – рассмеялся Хэ Лань.
– Почему его? – удивился Сун Цзиюй.
– Ну как же… его фамилия звучит похоже на «тигр»… Простите, глупая шутка. Потому что его поместье в горах, и он часто охотится. Я только слышал, что этот тигр не людоед. Он убивает разбойников, но не ест их, поэтому его называют хранителем этих мест.
– Вот как? А выглядел он сытым, – Сун Цзиюй покачал головой.
Вскоре кавалькада достигла ворот и въехала в город. Однако не успели они свернуть на ведущую к управе улицу, как Сун Цзиюй услышал гулкий барабанный бой. Он подстегнул коня и, спешившись у ворот, взбежал на крыльцо.
Во дворе, возле огромного барабана, стоял старик.
– Я требую справедливости! – выкрикнул он, завидев Сун Цзиюя. – Моего сына убил демон!
Глава 3
Погибший: Сыма Кэ
Возраст: 18 лет
Причина смерти:
Сун Цзиюй поднял голову от своих записок и выжидающе взглянул на просителя. Секретарь, ведущий протокол, повторил его движение.
Проситель, торговец тканями господин Сыма, владелец нескольких крупных лавок, очертаниями похож был на небольшой мешок риса, завернутый в парчу, но лицо у него было открытое, взгляд проницательный: видно было, что старший Сыма – благородный и образованный человек. Если бы не всклокоченные волосы и неопрятная борода, его можно было бы принять за очередного благожелателя с подарком.
– Я уже сказал вам, магистрат. Моего сына утопил злой дух.
Сун Цзиюй подавил тяжелый вздох. Кун-цзы ничего не писал о духах, и чиновникам следовало у него поучиться.
– С вашего позволения, мы осмотрим тело. Почему вы уверены, что это был дух?
– Потому что это не первая жертва! – Сыма бессильно уронил голову, закрылся рукавом. – Я говорил ему! Я говорил не ходить пьяным к реке, не кататься в лодке! Я всегда велел ему сразу же идти домой! А он… Его дружки сказали, что он отошел облегчиться за ивой… и там… там она схватила его, чертовка, демоница! Утащила в воду и исчезла на дне! Сынок! Я же говорил тебе… я же всегда говорил…
– То есть ваш сын пьяным пошел к реке облегчиться… и утонул? – переспросил Сун Цзиюй.
Господин Сыма взял себя в руки, сдержанно кивнул.
– Именно так. Он утонул, потому что злой дух утащил его в воду. Спросите у его дружков! Они видели ее!
Все было ясно, но Сун Цзиюй не стал ничего говорить. Лишь спросил:
– Вы обмолвились, что это не первый случай?
– Да. Но то был какой-то простолюдин…
– Помните ли вы его имя, господин Сыма?
Господин Сыма не помнил. Сун Цзиюй хмыкнул. Что-то такое вертелось в голове… Ладно, потом.
– Можем мы осмотреть тело вашего сына сейчас?
Старик задумался, но в конце концов тяжело вздохнул, признавая необходимость.
– Дабы поспособствовать справедливости… Только прошу, не тревожьте его слишком грубо.
– Разумеется, – кивнул Сун Цзиюй и велел подать повозку.
К воротам явился судебный лекарь, за ним скованной походкой шел Хэ Лань с сундучком.
Вопреки мрачному поводу и натертой о седло заднице, он был воодушевлен: на щеках играл румянец, большие темные глаза превратились в довольные лучистые щелочки.
– Настоящая работа! – провозгласил он. – Никогда еще не осматривал трупы!
– Тише, – холодно сказал Сун Цзиюй, оглянувшись на повозку господина Сыма. – Прояви немного уважения, если уж с сочувствием не задалось.
Тот по-детски надул губы.
– А вы сочувствуете?
«Сочувствую ли я убитому горем отцу, чей никудышный сын напился и утонул в реке? Пожалуй, – признал Сун Цзиюй. – Но Хэ Ланю об этом знать не обязательно, и так обнаглел, посмотрите на него – еще и недоволен, что отчитали!»
Удостоив юнца лишь сумрачным взглядом, он вскочил в седло.
Поместье Сыма представляло собой мрачное зрелище: пусть семья и не бедствовала, но что толку в деньгах, если потратить их суждено на похороны сына? Банты из небеленой ткани уныло колыхались на ветру, служанки, развешивающие белые бумажные фонари, прятали опухшие от слез лица. Сидя подле лакированного гроба, две женщины жгли ритуальные деньги.
Сун Цзиюй остановился в стороне, поджидая, когда господин Сыма объяснит им, для чего прибыли гости. Выслушав его, женщина постарше, должно быть, мать погибшего, поднялась на ноги, тяжело опираясь на руки мужа и дочери.
– Господин магистрат… Наш мальчик, он бы никогда… Он хорошо плавал… Это все она, утопленница! – старуха залилась слезами. – Злая девка! Вы уж найдите ее, господин магистрат… Ради моего А-Кэ…