– Эй! – возмутился прижавшийся к повозке «пьяница». – Всыпьте им как следует, господин! Не жалейте!
Двое разбойников тем временем взлетели одновременно в цингуне, оттолкнулись от древесных стволов и наскочили сзади: один на Сун Цзиюя, другой на Лань Сы. Мечи у них были короткие, в самый раз для быстрых подлых ударов.
Сун Цзиюй бросился на землю и перекатился, уходя из-под падающего клинка, а потом резко оттолкнулся ногами, сделал сальто назад и оказался прямо за спиной у вожака. Лань Сы отвлек его, заставив парировать удар, и Сун Цзиюй ловко схватил разбойника, притиснул к себе.
– А ну стоять! – рявкнул он, прижав лезвие к резко вытянувшейся шее.
Его подельники замерли, не сводя с Сун Цзиюя внимательных глаз.
– Пусти нашего брата! – крикнул тот, что повыше. – Пусти, и разойдемся мирно! Не будем тебя убивать!
– Отпущу, когда вы все уберетесь отсюда, – мрачно рявкнул Сун Цзиюй. – Положили оружие на землю и пошли вон!
Он не был уверен, что это сработает; что, в конце концов, им помешает пожертвовать главарем? В цзянху каждый сам в главари метит… Или вот так же пригрозить все еще сидящему на земле «пьянице»?
Почему он не бежит, ноги у него, что ли, отнялись?
Разбойники медленно, не сводя с него глаз, присели на корточки… И вдруг произошло нечто странное. Главарь, стоявший прямо перед ним, вдруг исчез. Не просто присел, а… в одно мгновение оказался внизу, перекатился по земле…
– Уходим! – взвизгнул он неожиданно тонким голоском, и разбойники порскнули кто куда, только пятки засверкали.
Сун Цзиюй медленно опустил меч, изумленно спросил Лань Сы:
– Это что такое было?..
Тот нахмурился.
– Я в вашу сторону не смотрел, наблюдал за теми двумя. Как вы его упустили?
Если б знать… Не скажешь ведь, что разбойник как будто уменьшился на мгновение?
Сун Цзиюй помотал головой. Ладно, потом. Надо проверить, как там этот господин у повозки…
Господин встал, опираясь о тележную ось, отряхнул персиковый халат, ощупал распущенные волосы, проверяя, видно, не выронил ли нефритовую шпильку. Впрочем, она скорее запуталась в локонах, чем действительно скрепляла прическу, так что разницы не было. Раненую руку он держал на отлете, словно не вполне понимая, что с ней делать. Боялся запачкать одежду?
– Благодарность этого несчастного не знает границ! – он поклонился Сун Цзиюю. – Как ваше драгоценное имя? За кого я должен вечно просить Небо?
Аромат сливового вина усилился.
– Мое скромное имя – Цзиюй. Фамилия – Сун, – он покачал головой, оглядывая «несчастного» с головы до ног. Пожалуй, ровесник, лет тридцать на вид. Одежда дороже, чем месячное жалование магистрата, подол в винных пятнах, верхний персиковый халат с тончайшей золотой вышивкой запахнут кое-как, на поясе искусной работы подвеска из красной яшмы, действительно в виде тигра, из-за пазухи торчит лакированный веер. Должно быть, выходец из местной знати или сын купца.
– Лань Сы! – позвал Сун Цзиюй.
Тот, оказывается, уже давно стоял рядом, не растерял способность подкрадываться бесшумно. Верный слуга и учитель, когда-то спас отцу жизнь в краю рек и озер, а теперь вот прислуживает недостойному сыну.
– Молодому господину нужна перевязка, – Сун Цзиюй кивнул на окровавленный рукав. – Затем ему следует поехать в управу для дачи показаний.
Он оглянулся на лес. Да и как бы разбойники не вернулись с подкреплением.
– Ни к чему, ни к чему, господин Сун, просто царапина! – господин с кислой миной осмотрел попорченный рукав. – Я, ничтожный Ху Мэнцзы, не слушал заветов батюшки, не упражнялся ни с мечом, ни с палицей, сам виноват. Ну да садясь в свадебный паланкин, поздно прокалывать дырочки в ушах…
Он вдруг улыбнулся, темные миндалевидные глаза блеснули искрой веселья.
– В управе скучно, там одни нудные чинуши! Едем же в мое поместье, благодетель, отобедайте у меня! Это меньшее, что ваш покорный слуга может сделать в благодарность. Не отказывайтесь, отказа не приму! Будем пить за мое чудесное спасение!
– Вынужден все же отказаться, – Сун Цзиюй оглядел «поле боя». Резной возок на боку, лошади разбежались, слуги, по-видимому, тоже. Придется брать господина… как он сказал, Ху?.. с собой.
– Забирайтесь, – он указал на свою подъехавшую повозку.
Господин Ху не стал куртуазно отказываться: в мгновение ока влез за полог, вальяжно устроился на подушках, достав из рукава серебристую флягу с чеканным пейзажем: горный источник бежит по скалам.
– Пожалуй, составлю вам компанию, благодетель Сун! – пропел он. – Но только до перекрестка, а там уж эти трусливые сукины дети, что мне служат, найдут лошадей и догонят нас.