Он не глядя отдал ее стражнику – сейчас рассмотреть орудие убийства не вышло бы при всем желании: Ма Сяньфэн все цеплялся за него, чуть не на руки лез. Сун Цзиюй крепко взял его за плечи, отстранил от себя и поймал блуждающий, полный ужаса взгляд. Беднягу, видно, вновь захлестнула паника. Следовало говорить с ним убедительно:
– Все позади, молодой господин Ма, все уже закончилось. Мы ее поймаем.
Он махнул слугам:
– Отведите молодого господина Ма в дом, ему нужно переодеться и согреться.
– Нет! Вы обязаны меня охранять! – снова заявил Ма Сяньфэн, но уже не так уверенно. Вид у него стал такой, будто он вот-вот упадет в обморок.
Что за капризный юнец! Сун Цзиюй сжал зубы и, взяв его под мышки, заставил подняться на ноги. Это не помогло – мальчишка повис на нем всей тяжестью, кажется, действительно лишившись сознания.
– В дом его, в дом, – Сун Цзиюй спихнул «драгоценную» ношу на руки слугам. – А ты быстро веди меня к шлюзу!
Возле шлюза, под стеной поместья, уже переминались мокрые стражники.
– Мы посмотрели, господин магистрат, там решетка отогнута… Должно быть, демоница ее выломала…
– Никакая она не демоница, – сквозь зубы прошипел Сун Цзиюй.
Сбросив верхнее одеяние и пояс, он сам забрался в воду. Решетка шлюза, наполовину торчащая над водой, выглядела целой. Сун Цзиюй нырнул и ощупал ее низ. И правда отогнута… Железо шершавое, должно быть, проржавела…
Еще более мокрый и злой, он снова выбрался на берег. Радостных докладов ожидать не приходилось – было ясно, что девица ушла тем же путем, каким сюда явилась. Пока стража нашла шлюз, пока обежала поместье… Бесполезно.
Поборов дрожь, он пошел к дому.
Интересно, где же сам хозяин? Почему не явился на весь этот переполох?
Паланкин хозяина обнаружился у ворот. Сам «лао Ма» вежливо и терпеливо втолковывал что-то стоявшему навытяжку командиру стражи, будто ребенку.
– …же так выходит, что я не могу попасть в свой собственный дом? Ведь это какая-то нелепица! – услышал Сун Цзиюй, подойдя ближе.
– Магистрат велел никого не впускать и не выпускать!
Что за дурак… Такой от большого усердия и змее ноги пририсует!
– Впустите господина Ма, – раздраженно велел Сун Цзиюй.
– Слушаюсь! – рявкнул стражник и немедленно отступил.
– Благодарю, господин Сун, – сухо ответил господин Ма, кланяясь. – Трудно мне уже так долго стоять на ногах… да у своих же ворот.
– Приношу извинения, – Сун Цзиюй поклонился. Вода все еще капала с него на крыльцо, хлюпала в сапогах. – Я прибыл сюда с отрядом, поскольку заподозрил, что на вашего сына могут совершить нападение. К несчастью, я угадал. Но успел вовремя – сейчас молодой господин Ма вне опасности. Я иду поговорить с ним.
Он обернулся к командиру.
– Поставьте больше людей со стороны реки.
Господин Ма поклонился вновь, насколько позволяла спина.
– Вы спасли моего сына! Не знаю, как я смогу вас отблагодарить, господин Сун. Но позвольте сперва старому отцу поговорить с ним, убедиться, что мой мальчик жив и здоров!
Сун Цзиюй скрипнул зубами, но торопить не стал. Чувства родителя, едва не потерявшего сына, следовало уважать, к тому же идти все равно пришлось, подстраиваясь под шаг господина Ма. Неужто он и впрямь настолько стар и немощен? У ворот казался более бодрым.
В павильоне молодого господина как будто поселилась кошачья армия в весеннюю пору. Служанки, мать, наложницы отца и собственная наложница молодого господина – все толпились вокруг постели Ма Сяньфэна и подвывали на разные голоса. У Сун Цзиюя зазвенело в ушах.
Завидев господина Ма, они, впрочем, резко замолчали и исчезли в тени.
Ма Сяньфэн, лежавший на подушках, будто умирающий лебедь, сел, выпрямился, сложив руки на коленях.
– Отец! Прошу, не беспокойтесь за меня, благодаря магистрату все закончилось благополучно.
– Сынок! – лао Ма упал на кровать, дрожащей рукой потянулся к его лицу. – Ты жив, слава Небу!
Сун Цзиюй заметил, как Ма Сяньфэн вздрогнул, словно поборол желание отодвинуться. Постеснялся чужого человека?
Наплевав на приличия, Сун Цзиюй прервал трогательную сцену:
– Молодой господин Ма, я вижу, вам лучше. Будьте любезны ответить на несколько моих вопросов. Пока помните все в деталях.
Лао Ма поднялся без всякого труда, холодно взглянул на него.
– Господин Сун, сперва позвольте отцу поговорить с сыном. Или вы уже распоряжаетесь не только в городе, но и в моем доме? То вызываете моих слуг, то не впускаете меня в собственные ворота!
Сун Цзиюй стиснул зубы.