— Марика, — начал волк и у меня екнуло сердце. — Считает себя и свой род не нужными этому миру. Она считает, что должны властвовать люди, это их время. Может быть. Я не знаю. Она живет очень давно. Так давно, что видела расы, представителей которых уже нет даже в истории.
Было видно, что оборотню тяжело говорить, но он пытался донести до меня что-то.
— Ты один из таких. — Поразил меня старик. — Почти не оставшихся в мире — нол. Вы симбиоты вампиров, можете кормить их сколько угодно раз. Но лишь по собственному желанию. У тебя образовывается связь с Марикой, поэтому так велико желание видеть её и дать своей крови. — Продолжал шокировать меня волк, уже прикрыв глаза от слабости.
— Она тоже желает, не может противиться твоему вкусу. — Чуть передохнув, рассказывал оборотень. — Но миледи гордая, никогда не попросит и не заставит. Если ты скажешь нет, то она примет это. Только, Кристиан, — Ким открыл глаза и схватил меня за руку, всматриваясь в моё лицо, — если ты прервешь связь до полного формирования, то не сможешь быть рядом с ней. Давай крови как много чаще и вскоре, твой организм приспособиться. А сам ты, станешь сильнее, быстрее и будешь дольше жить.
Оборотень ослабил хватку и обмяк, теряя сознание. Видимо у старика не осталось сил или сказал все, что хотел. У меня закралось подозрение, что оборотень специально обернулся в человека, чтобы иметь возможность сказать мне это. Поправив ему одеяло, я в задумчивости оставил тарелку и побрел в башню. Всё, что рассказал Ким, нужно было обдумать, но что-то мне подсказывало — это правда. Что конкретно я чувствовал от этой правды, определить пока не мог. Было слишком много сумбурных эмоций, смеси радости и злости.
Придя в спальню миледи, я принялся наводить порядок, убирая следы своей деятельности. Скорее по привычке, оставшейся от прошлой жизни, чем от необходимости. Но просмотрев на кровать, почему-то решил не менять постельное белье, хотя подозревал, что она пропиталась моим запахом. Мне хотелось оставить частичку себя.
"Пометить территорию!" — посмеялся я про себя.
Через четверть часа, когда я уже не знал что еще сделать, вернулась миледи. Марика была вся грязной и в крови, не понятно в чьей. Не успел я ничего объяснить или предложить, как раздался спокойный голос госпожи:
— Приготовь купальню. — И она принялась раздеваться, будто это уже привычка многих лет и нас связывают длительные отношения.
Чувствуя внутри смятение, тем не менее, я держал лицо и, дождавшись полного обнажения женщины, спокойно собрал одежду. Прежде чем выйти из спальни, предупредил:
— Купальня будет готова через десять минут. — На что мне кивнули головой.
Глава 17: Согласие
Марика
Оставив нола отдыхать, я выпрыгнула в окно и помчалась по следу, оставив раздумья на потом. Он почти стерся и кто другой не нашел бы уже ничего, из-за выпавшей с утра росы и животных, что порядочно наследили, придя на запах крови. Вот я пробегаю место, где встретила нола с его ношей, вот немного погодя и само место с капканом. Железо все еще лежит в траве, острые зубья в бурой засохшей крови, но капкан не раскрыт. Это хорошо, не придется терять время на него, потому что я уже почувствовала запах убийц.
Молодые вампиры. Наученные как скрыть следы, но не сделавшие все правильно из-за своей беспечности и глупости. Я шла за ними почти до вечера. Видимо решили во всю воспользоваться форой и мчались без остановок. Если бы не нол и его кровь, то они вполне бы смогли уйти безнаказанно. Меня это так разозлило, что увидев их, я даже остановилась на несколько минут. Нужно было успокоиться и прийти в себя. Не хотелось в порыве гнева убивать, даже не спросив о причине такой наглости.
Вампиреныши, которых было пять штук, отчего-то решили что я испугалась. Поэтому, вместо того чтобы бежать со всех ног, они наоборот, вернулись и окружили меня.
— А говорили, что она сильная. — Заявил носатый и самый наглый.
— Сомнительно, — пропищала его подружка и усмехнулась, — Еще и страшная.
— Так может на нее кровь оборотня не попала? — предположил третий, маленький и толстенький колобок.
И лишь двое других молчали, всматриваясь в меня. Девушка, совсем молоденькая, смотрела с сочувствием. А парень, обнимавший ее, с каким-то отчаяньем и отвращением к самому себе.
Что ж, выбор сделан. Носатый не успевает больше ничего сказать, потому что рта у него больше нет. Разорван пополам. Его подружка визжит на ультразвуке, держа голову своего парня, вернее пол головы. В то время как толстячок рассматривает свои собственные внутренности. Наконец, отрываю девке голову, а то своя голова заболела от такого концерта и заканчиваю с толстяком, ломая хребет. На все про все, у меня ушло всего секунд двенадцать.