Девушка влетела в зеркальную комнату, в который раз подмечая точность названия, так как не только стены, но и потолок были покрыты зеркалами, правда оплетёнными заклинаниями сохранности, но как же без этого? Разбили бы в первый день, а так держится уже как семнадцать лет, ах, как давно это было, ей ведь только тридцать три года тогда исполнилось. Так быстро пролетело время, кажется, что только глаза прикрыл, а на самом деле пролетели годы и перед тобой не забавная малышка в коротком платьице с ободранными коленками, а юная леди, красивая и гордая, расцветшая как экзотичный цветок под благодатным солнцем. Портниха, аи Ресса, уже ждала меня со своими помощницами, порхая вокруг подиума, где мне предстояло вскоре служить живым манекеном. Небрежно проронив: “Доброе утро, аи* Ресса, аиры**”, девушка прошла к ширме, где ей предстояло переодеть платье, не обратив внимания на ответное приветствие: “Здравствуйте, оуи*** Сетриана”.
***
В голове раздалась замысловатая трель, пока только набирающая громкость, видно опять что-то случилось, не судьба мне досмотреть, ничего, потом просмотрю запись, только оставлю подарочек, а то малышке не выжить, а мне ведь этого не надо? Не надо. Быстро черканув в воздухе знак, мысленным усилием отправил его к Сетриане, заставляя руну проходить через миры, стремясь к своей новой хозяйке, что бы в нужный момент сменить суть её силы. Давно в мир не приходили новые ёнг-шен, а пора бы, тем более остался последний маг. Трель набрала просто оглушающую мощность, за которой теряется вся её красота, так что пришлось в раздражении отрываться от следящего заклинания и телепортироваться к точке зова. “Думаю, призывающий сам не будет рад моему явлению, но это уже его дело”– мелькнула злорадная мысль, расплываясь на лице злой усмешкой, перед тем как я вышел из портала.
Сетриана Эн’Вайари, наследница третьего Князя крови.
Мир Арриноль, столица королевства Морийского - Шаоро, особняк рода Эн’Вайари, зеркальная комната
Когда одна из помощниц портнихи расстегнула и помогла снять платье, мне передали другое, подготовленное к сегодняшней церемонии присяги монарху, которую высокородные дают именно в день своего совершеннолетия, пока магия ещё полностью не раскрылась, что бы клянущийся не мог сопротивляться клятве. Что сказать, мастерицы-швеи постарались, а вкус у аи Рессы превосходный, я бы лучше не придумала. Она учла все мои пожелания и добавила в традиционный фасон лёгкости, которую я так ценю. Из обязательного тяжелого платья в цветах рода получилось струящееся по фигуре кружевное великолепие всех оттенков желтого, золотого, янтарного и медового. Плотно обхватывающий тело лиф, цвета кускутного мёда, контрастировал с белизной кожи. Шелковая юбка охристых оттенков, расходящаяся от бёдер лилией, расшитая сукцинитом - моим любимым видом янтаря, сочетала в себе лёгкость и торжественность, богатство и скромность, если так можно выразиться, конечно, ведь хоть янтарь и не дорого стоит, но идеальная форма и столь тонкая работа мастериц стоили намного больше, чем кажется. Ручные кружева, цвета белого золота, по вырезу и коротким рукавам, добавляли образу сказочности и сильно повышали цену наряда. Знающий человек поймёт, что это за наряд, а не знающий… А какое дело мне до незнающего? Король знает цену нарядам, да и на Первом балу, по традиции которого, все дебютанты приходят в одежде, в которой давали клятву, не думаю, что найдутся невежды. Я вышла из-за ширмы, когда одна из девушек-помощниц застегнула на спине все пуговки и крючочки. Встав на помост, замерла, давая портнихе оценить, как на мне сидит придуманный ею шедевр. На мой взгляд, платье сидело безупречно, но автор всегда недоволен своей работой, и вот как пол часа я слушаю, что в талии оно мне велико, что юбка фалдит где не надо, а кружева, о ужас, примялись. А самое плохое, для меня, так это туфли, которые мне принесли к этому платью и ладно, что они жмут, но их каблук совершенно точно не располагал к долгому стоянию на одном месте, чем я в данный момент и занималась. От нелёгкой участи меня спасла мама, которая пришла в комнату, когда я была уже на границе отчаяния. Окинув внимательным взглядом нашу композицию под названием: «Одна несчастная я и мои мучительницы», она уверенным шагом пошла в мою сторону, плавно обходя вокруг, рассматривая платье, которым, судя по блеснувшим глазам, осталась довольна, полностью одобрив вкус портнихи и мой выбор. По залу разнёсся её грудной, бархатный голос: