Он прекрасно знал причину замешательства Двоны и даже немного злорадствовал. Алтарь Великих Пси представлял собой выдолбленный изнутри большой черный камень с ровно обтесанными сторонами. Каждый раз, когда один из Великих Пси покидал Песчаные Пещеры, в нем загорался зеленый огонек. Так жители узнали о гибели Туу-Пси - по погасшему огню. Сейчас алтарь прикрывала сверху каменная плита, изукрашенная неумелыми рисунками все с теми же, полюбившимися художнику, человекоголовыми пауками.
- Помоги мне, жаль будет, если разобьем, - попросил шаман, сдвигая плиту.
- Ничуть не жаль, - возразила Двона, но все-таки взялась с другой стороны.
Вдвоем они аккуратно сняли плиту и положили на пол. Потом шаман заглянул внутрь.
- Ого!
- Что там? - метнулась к алтарю степнячка. - Погас?..
- Да нет, наоборот... - в ту ночь, когда Питти заглядывал в Храм сверху, в алтаре вспыхнул огонек Лолы, покинувшей селение. Но теперь огней было два. - Выходит, старичка-то вашего не прикончили, сбежал... Или их было два, я что-то забыл?
- Ты вот что... - раздался неуверенный голос за спиной Питти. Человек-белка стремительно повернулся и оказался нос к носу с немного смущенным Гуном. - Ты вот что... Не заходил бы ты сюда. Да и ты, Двона, тоже. Чужие вы.
- А что особенного? - удивился Питти.
- Не нравится нам это, - объяснил Гун. - Это наш Храм, хоть Великих Пси здесь больше и нет. А вы приходите, крышку поднимаете. Пауки и те не стали этого делать.
- Просто не успели, - возразил было шаман, но тут же смолк, услышав сверху гул возмущенных голосов. Через отверстия в потолке на них смотрели несколько вооруженных, и крайне раздраженных людей. - Идем отсюда, Двона. Не хотят, так не хотят. Тем более, что я уже все видел.
- Вот и хорошо! - обрадовался Гун и даже немного подтолкнул шамана в спину.
Пока они шли по коридорам, Питти несколько раз украдкой взглянул на Двону. Степнячка вовсе не выглядела расстроенной. Видимо, она и правда совсем чужая здесь после своего длительного заточения. Что ж, ей повезло, что есть к кому прибиться. Отправится в Горы, станет членом большой и странной семьи. Женщинам это нужно.
- Гун, а помнишь, когда мы с тобой беседовали, ты говорил о двух Великих Пси. Я ничего не путаю?
- Не помню, что я говорил. Трудно быть внимательным, когда у горла нож, - улыбнулся Гун. - Ты так мне его и не отдал, а ведь обещал... Да, мне есть что вспомнить о той ночи, после которой меня три дня держали на одной воде, чтобы впредь лучше караулил. Но ты прав, у нас было два Великих Пси. Лаа-Пси и Чее-Пси. Но некоторое время назад сюда прискакали странные люди... Похожие на тебя, пожалуй. Да, в такой же одежде. Они забрали одного брата. Конечно, им бы ни за что не суметь этого сделать, но другой брат предал его и помог им.
- Почему? - изумился Питти. Двона тоже внимательно прислушивалась.
- Потому что... Потому что Великие Пси всегда хотели друг друга поубивать, вот хоть у Двоны спроси. У них ведь еще три сестры были - чего-чего, а детей в семье Пси всегда много. Но сестер передушили, и остались только три брата. За чужими детьми все следили, к женщинам их не подпускали, чтобы новых Великих Пси не рождалось. Правда, были несколько случаев, когда нельзя было сказать точно...
- Беременных девушек просто убивали, чтобы можно было сказать точно, - зло заметила Двона.
- Ну, да... - Гун улыбнулся. - Власть, Питти, это такая штука... Мы ее не знаем, нам не понять. В общем, Лаа-Пси и Чее-Пси решили убить третьего брата, Туу-Пси. А между собой заключили союз, поклялись всем, что никогда не убьют один другого. Но он оказался хитер, этот Туу-Пси, и удрал вместе с пятью сыновьями. Сам он погиб, потому что погас огонь. А вот не остался ли жив кто-нибудь из его детей - никто не знает.
- Но если остался, и у него родится ребенок - в алтаре загорится огонь? - догадался Питти.
- Точно! Поэтому мы не знаем точно, чей это второй огонь. Может быть, Лаа-Пси, которого увезли те люди, а может быть другого, совсем маленького Великого Пси... А вот дети Чее-Пси все погибли, прямо здесь, вместе с отцом. Они думали, что Храм Пси поможет им.
- Не помог... - задумчиво протянул шаман. - Неугомонная семейка... Скажи, Гун, а что будет, если кто-то из Великих Пси вернется сюда?
- Будет править, - твердо сказал стражник. - Как же еще? Они с человеком такое могут сделать... Для них наши головы - как свой карман.
Удовлетворив таким образом свое любопытство, шаман покинул Песчаные Пещеры. Он узнал даже больше, чем хотел, и поспешил поделиться новостью с Элем.
- Знаешь, что мне сказали в Пещерах? Что одного из великих Пси похитили... Угадай, кто?.. Ты меня слышишь, брат Веснушка?
- Слышу, - не оборачиваясь отозвался Эль. - Что, ты передумал, и решил опять с нами дружить?
- Я не хотел с вами ссориться, - смутился Питти. - Ты не так меня понял. Просто я устал, Эль. Шаман должен быть один. Ведь все, что я когда-то хотел: найти место, где люди могут жить свободно от пауков и вообще от насекомых, собрать там Армию и воевать со смертоносцами. Место мы нашли, Армию собрали совсем неплохую, одна Лола чего стоит, и латорги, и даже Бияш... Только оказалось, что воевать мы все равно не в силах. Посмотри вокруг, Эль! Сколько здесь восьмилапых! И еще больше сейчас ведет войну в Лесу, да еще северян там не меньше. Мы не можем воевать, мы можем только сотрудничать.
- Раньше так говорила Элоиз, но ты ее переубедил, - проворчал Эль. - И потом, при чем здесь это? Ты сказал, что не хочешь больше быть с нами, что ты один.
"Да, так ты и сказал!" - подтвердила Глуви, Урма высокомерно молчала.
- Это правда, - вздохнул шаман. - Но это не повод для ссоры. Только что я узнал, что в Песчаных Пещерах были люди-олени! Значит, они прорвались, и кто-то из латоргов тоже наверняка жив. Это был не случайный след там, в Степи! И я их отыщу.
- Да?! - Эль с радостью обернулся, но увидел лишь удаляющуюся спину человека-белки. - Глуви, ну что с ним случилось?
"Может, в самом деле устал?" - прижалась восьмилапка к расстроенному охотнику. - "Может, он передумает. Была бы здесь мамочка, она бы всыпала Питти..."
- Делкорус строит отряд! - заметил Дорни, которого ничто не могло расстроить. - Нам опять предстоит целый день ехать.
И это было именно так. Только за час до заката отряд остановился. Питти спрыгнул с Делкоруса, как мог размял затекшие конечности, проверил мешочек с железой скорпиона, которого он прикончил накануне, уйдя охотиться в Степь, ничего не случилось. Убить хищника не составило для шамана большого труда: силой натренированного сознания он заставил его стоять не шевелясь и вонзил копье прямо в сердце, с разбегу пробив хитин. Потом оставалось только отскочить в сторону и дождаться конца агонии страшного насекомого. Итак, один из компонентов секретного яда у него есть. Ядоцвет растет только в Лесу, а вот сороконожку хорошо бы добыть здесь.
3
Рондо за несколько мгновений принес своих седоков к скорпиону, замеченному Локки. Тот и не собирался никуда уходить, поглощенный обедом. К удивлению людей, пищей хищнику служил другой скорпион, уже наполовину пожранный.
- Смотрите, какая у него дыра в панцире! - заметил Эмилио.
- Где? - не понял Локки, накладывая на тетиву стрелу. - Ты о чем?
- О мертвом! Взгляни на его панцирь, там дыра как от копья!
- Может быть, его жалом так ударили... - Локки не слишком хорошо разбирался в видах и повадках насекомых. - Скажи Рондо, чтобы стоял тихо...
- Дикарская охота, - вздохнул латорг, чуть натягивая поводья. - Думал ли я, что однажды буду присутствовать при стрельбе в дичь из лука! Удивительно, как вы еще сохранились, такие народы. У вас ведь нет никакого представления о доблести!
- Сохранились получше некоторых, - пробурчал Локки между третьей и четвертой стрелой, намекая на исчезающих с лица земли латоргов. - Вот живучие твари...
- Смотри, не схвати ядовитую! - потребовал старик. Глядя, как человек-олень вслепую таскает стрелы из колчана, он всегда очень переживал. Отравит добычу - придется бросить. - Да стреляй ему под клешню, а не в голову!