— Что Митра? — не понял киммериец.
— Митра дал тело,— пояснил жрец.— И это действительно хорошо. Мне оно нравится. Но я не вполне понял тебя.
— Жена, угадывающая мысли мужа…— Конан покачал головой.— Мало кому такое придется по вкусу!
— Ах, вот ты о чем! — Мэгил рассмеялся.— Но успокойся: я ведь говорил, что мне надо приготовиться. Я не могу быть таким постоянно.
— Так ты что, занимаешься колдовством? — Северянин подозрительно покосился на своего товарища.
— Ага! Ты не любишь колдунов! — Его спутник вновь рассмеялся.
— А кто их любит? — проворчал Конан, впрочем, вполне миролюбиво: как бы там ни было, а Мэгил ему нравился.
— И совершенно напрасно,— уже серьезно сказал Мэгил киммерийцу.— У тебя вот за спиной тяжелый двуручный меч. Скажи-ка мне по совести: сколько жизней можно им загубить, попади он в умелые руки? А можно и спасти немало людей, если владелец его решится встать на пути зла.— Он замолчал, испытующе глядя на варвара, но тот не торопился с ответом.— То-то и оно. Все зависит от рук, принявших оружие, и неважно, острая ли то сталь, что весомым аргументом покоится за спиной, или способы применения силы, невидимой невооруженным глазом.
— В том-то и дело, что невидимой. Когда ты видишь рукоять меча у меня за спиной, то знаешь, что я вооружен, поймет, что я опасен. Твое же оружие не видно никому, пока ты его не применишь.
Конан выглядел весьма довольным — нечасто он позволял себе роскошь говорить столь гладко, а главное, длинно.
— Ты прав и не прав,— усмехнулся его собеседник.— Сталь тоже можно спрятать под одеждой, ведь это совсем не обязательно тяжелый двуручный меч. Гораздо меньший по размерам кинжал убивает столь же верно! Впрочем, успокойся. Я не колдун. Просто я знаю несколько полезных приемов применения силы. Тот, что я использовал сейчас, обостряет чувствительность, но действует относительно недолго.
— Ну, так поторопимся,— усмехнулся Конан.— Мы и так потратили достаточно времени на разговоры.
К его удивлению, Мэгил достал связку ключей и отпер дверь .
Конан толкнул ее, и они вошли в прохладную темноту здания.
Памятуя о предыдущем посещении, киммериец захватил с собой фонарь и теперь, дождавшись, пока пламя его, казавшееся тусклым после яркого полуденного солнца, разгорится, они пошли вперед.
Свернув угол, Мэгил остановился, пораженный. Слишком разительным оказался этот переход от нормального вида пусть и нежилого коридора к тому разгрому, что предстал его глазам, стоило ему свернуть за угол. Правда, запах гари оба почувствовали, как только переступили через порог, но одно дело чувствовать носом, что что-то горело, а совсем другое — увидеть пожарище своими глазами. Жрец изумленно присвистнул:
— Ого! Здесь что, прошла небольшая война?
— Можно сказать и так.
Киммериец двинулся вперед по выгоревшему коридору, и пепел скрипел у них под ногами, словно только что выпавший снег. Восковые фигуры, расставленные вдоль стен, расплавились от жара и застыли безобразными лужами. Оружие, развешанное по стенам, почернело от копоти.
Он прошел большую круглую комнату, послужившую им убежищем, а затем ловушкой для Незримого. Демон, тем не менее, умудрился выбраться из нее, но как он это сделал, Конану уже не узнать.
Они пошли дальше, но и здесь все выглядело не лучше. Лишь добравшись до большого шестигранного зала с единственным не закрытым ставнями окном, они остановились.
Свет свободно попадал внутрь. Здесь не было пожара, хотя и остались следы костра посреди зала, зато можно было явственней представить, что тут произошло.
Мебель оказалась разрушенной и изрубленной. Посреди валялось чучело воина с застрявшим в доспехах арбалетным болтом. Огромная решетка, закрывавшая окно, оказалась выбитой, да так, что вырвала несколько каменных блоков, в которых была укреплена.
— Обещай, что когда-нибудь расскажешь мне, что произошло здесь.
Мэгил почти просительно посмотрел на киммерийца, но тот ничего не ответил, лишь кивнул в ответ.
Они свернули еще раз и, наконец, оказались возле лестницы. Постепенно они приближались к цели своего путешествия. Опять стало темно, и единственным источником света вновь оказался фонарь. Конан спускался, оборот за оборотом сокращая расстояние до цели.
— Ну вот,— сказал он, остановившись на нижней площадке, — теперь только вперед.
Киммериец и сам не заметил, как оказался рядом с железной дверью. На полу валялся переломленный меч, а проем стены рядом с дверью оказался раскрошенным, и впечатление было таким, словно кто-то размолол в песок прочнейший кезанкийский гранит.
— Ого! — Мэгил изумленно присвистнул.
— Когти твари были словно из стали,— мрачно пояснил северянин.
Жрец вопросительно посмотрел на него, но тот отмахнулся:
— Брось! Не делай вид, что Мелия не рассказала тебе все.
Мэгил вздохнул и хотел шагнуть в пролом, но внезапно насторожился:
— Там кто-то есть.
Он замер, словно прислушиваясь, а когда посмотрел на киммерийца то, к удивлению своему, увидел у того в руках огромный двуручный меч, о котором они говорили перед тем, как войти внутрь дома.
— Нет, нет,— поспешил он успокоить своего спутника,— меч тут не поможет. То, что прячется там,— он указал рукой в темноту пролома,— не имеет плоти.
— Кром! Опять призраки!
Конан досадливо крякнул и бросил меч в ножны.
— Нет, не то.— Мэгил наклонил голову и стал похож на удивленную птицу.— Он напуган и хочет спрятаться.
Конан пожал плечами:
— Ну и что ты собираешься делать?
— Подожди меня здесь. Я попытаюсь договориться с ним.
Он поставил лампу на пол и шагнул в пролом. Конан пожал плечами и облокотился на стену, пытаясь угадать, что там умудрился почувствовать его товарищ и как он собирается договориться с тем, кто лишен плоти.
Ждать пришлось недолго. Киммериец еще не успел соскучиться, как в проломе появилась голова его спутника и, уставившись на Конана, привычно уже улыбнулась.
— Ну что, договорился со своим духом? — ухмыльнулся варвар.
— Договорился. — Голова кивнула, словно решив подтвердить сказанное.— Идем со мной.— Лицо нырнуло во тьму, но тут же вновь показалось наружу.— Кстати, ты его знаешь. Это Фабиан.
Он вновь пропал, оставив Конана стоять с открытым ртом. Вот те раз — Фабиан объявился, покойничек! Его давно похоронили, а он, оказывается, сидит здесь, спрятавшись от всех, и… боится!
Конан покачал головой, подхватил фонарь и полез в пролом. И тут же оказался лицом к лицу с Мэгилом.
— Я уж испугался, что ты передумал.
Конан ничего не ответил и пошел вперед. Пройдя втоpyю половину коридора, они оказались у задней стены, точно так же раскрошенной, как и простенок рядом с металлической дверью.
Здесь Конан остановился:
— Не знаю, стоит ли пытаться открыть тайник — стена вся развалена. Попытайся пролезть в пролом. Тайник за стеной, снаружи дома.
Его напарник спокойно подошел к пролому и, опершись руками о его края, заглянул внутрь.
— Дай-ка лампу.
Он посветил себе, и киммериец услышал, как он восторженно присвистнул и нырнул внутрь, но голова его тут же показалась из пролома.
— Ты не возражаешь, если я на время оставлю вас без света? Здесь есть на что посмотреть.
— Что значит — вас? — хмыкнул киммериец.
— Ну, тебя и Фабиана,— спокойно объяснил жрец.
Кром! Конан и думать о нем забыл.
— Я нет, а как он — не знаю.
Конан огляделся, но никого не увидел и пожал плечами. Мэгил глянул куда-то за спину киммерийцу и удовлетворенно кивнул.
— Он тоже не против! — провозгласил он и пропал.
— Не стой за спиной, — проворчал Конан, — я этого не люблю.
— Ага! — донеслось из пролома.— Я вижу, что вы уже подружились.
— Кой пёс подружились,— буркнул варвар.— Темно, как в заднице Нергала. Эй, Фабиан! Что молчишь? Я ведь зла тебе не сделал, сказал бы чего!
— Да не может он,— голова Мэгила вновь появилась в проеме,— нечем ему.