— Ты думала, никому нет дела до дочери какого-то ничтожного повара. — Я хотела поднять пистолет. Хотела разнести вдребезги все прекрасное стекло в часовне усопших, через которую мы проходили.
Остановившись, Анаандер Мианнаи повернулась, чтобы посмотреть на меня.
— Это была не я. Помоги мне, я сражаюсь с той, другой мной прямо сейчас, я это точно знаю. Я не была готова выступить открыто, но теперь ты заставила меня раскрыть карты, помоги мне, и я уничтожу ее и полностью удалю от себя.
— Ты не можешь, — сказала я. — Я знаю, что ты такое, лучше, чем кто-либо другой. Она — это ты, а ты — это она. Ты не можешь удалить ее, не уничтожив себя. Потому что она — это ты.
— Как только доберусь до порта, — сказала Анаандер Мианнаи, словно это было ответом на то, что я только что заявила, — я смогу найти корабль. Любой гражданский корабль доставит меня туда, куда я захочу, вне всякого сомнения. Любой военный корабль… это будет более рискованным делом. Но я могу сказать тебе одно, Один Эск «Справедливости Торена», в чем я уверена. У меня больше кораблей, чем у нее.
— И что это значит? — спросила Сеиварден.
— Это значит, — предположила я, — что другая Мианнаи, вероятно, проиграет открытое сражение, поэтому у нее несколько больше оснований не допускать распространения этой информации. — Я видела, что Сеиварден не понимает, что это значит. — Она утаивала ее, скрывая от самой себя, но теперь вся она здесь…
— В любом случае большая часть меня, — исправила Анаандер Мианнаи.
— Теперь, когда все сказано напрямик, она не может это игнорировать. Не здесь. Но она, возможно, сумеет не допустить, чтобы эта информация достигла тех ее частей, которые находятся в других местах. По крайней мере, задержать настолько, чтобы упрочить свое положение.
Сеиварден поняла, и глаза ее округлились.
— Ей понадобится уничтожить шлюзы как можно скорее. Но это не сработает. Сигнал перемещается со скоростью света. Она не может опередить его.
— Информация еще не покинула базу, — пояснила Анаандер Мианнаи. — Всегда происходит некоторая задержка. Будет куда более действенным уничтожить дворец. — Что означает развернуть двигатель боевого корабля на всю базу и распылить ее вместе со всеми, кто на ней находится. — И мне придется уничтожить весь дворец, чтобы предотвратить распространение информации. Мои воспоминания хранятся в разных местах, чтобы их трудно было стереть или фальсифицировать.
— Ты думаешь, — спросила я, — что тебе удастся заставить «Меч» или «Милосердие» сделать это? Даже с помощью кодов доступа?
Потрясенная Сеиварден молчала.
— Ты и в самом деле хочешь услышать ответ на этот вопрос? — спросила Анаандер Мианнаи. — Ты же знаешь, что я на это способна.
— Знаю, — подтвердила я. — Какой вариант ты предпочитаешь?
— Ни один из возможных сейчас вариантов не является достаточно хорошим. Потеря дворца или шлюза — либо и того и другого — вызовет распад беспрецедентного масштаба по всему Радчу. Он будет длиться годами, просто из-за размера пространства. Если же не уничтожить дворец — и шлюз, на самом деле, он все же часть проблемы, — в конечном счете будет даже хуже.
— А Скаайат Оэр знает, что происходит? — спросила я.
— Оэр для меня — заноза в пальце почти три тысячи лет, — заявила Мианнаи. Невозмутимо. Словно это обычный, между делом, разговор. — Столько нравственного негодования! Я чуть ли не думала, что они ради этого размножаются, но они не все генетически родственны. Но если я сбиваюсь с пути правильности и справедливости, я уверена, что услышу об этом от Оэр.
— Тогда почему не избавиться от них? — спросила Сеиварден. — Зачем назначать одного из них старшим инспектором сюда?
— Боль — это предупреждение, — пояснила Анаандер Мианнаи. — Что произойдет, если удалить из жизни все неудобства? Нет, — продолжила Мианнаи, не обращая никакого внимания на явное смятение Сеиварден при этих словах, — я ценю это нравственное негодование! Я его поощряю.
— Нет, не поощряешь, — сказала я. К этому времени мы оказались уже на главной площади. Служба безопасности и военные разделили перепуганную толпу на части — у многих имелись имплантаты, по которым они получали информацию от Базы, когда она внезапно отключилась без всяких объяснений.