— Отвали! — ответила она и натянула одеяло на голову. Затем опять сбросила его, поднялась и, слегка покачиваясь, пошла в гигиеническую комнату.
Я снова повернулась к Стриган.
— А то дело с арендой флаера. Это была ты?
Она безучастно пожала плечами:
— Он сказал мне, что пара радчааи направляются сюда. Либо он сильно тебя недооценил, либо ты еще более опасна, чем я думала.
Что означало: очень опасна.
— Я привыкла к тому, что меня недооценивают. И ты не сказала ей… ему, зачем, по-твоему, я иду.
Ее пистолет не дрогнул.
— Зачем ты здесь?
— Ты знаешь, зачем я здесь. — Выражение ее лица изменилось на долю мгновения. Я продолжила: — Не для того, чтобы убить тебя. Убийство бы все обессмыслило.
Она приподняла бровь и слегка наклонила голову.
— Неужели?
Словесная пикировка, все эти уловки — для меня сущее мучение.
— Я хочу пистолет.
— Какой пистолет? — Стриган не так глупа, чтобы признать, что вещь существует, что она знает, о каком пистолете я говорю. Но ее лицемерное незнание не убеждало. Она знала. Если у нее есть то, что я думала (и я готова была прозакладывать свою жизнь, что у нее это есть), дальнейшее уточнение не нужно. Она знала.
Отдаст ли она это — уже другой вопрос.
— Я заплачу тебе за него.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Гарседдиане делали все по пять. Пять верных деяний, пять главных грехов, пять зон по пять регионов. Двадцать пять представителей, чтобы капитулировать перед лордом Радча.
На три секунды Стриган замерла. Казалось, она даже перестала дышать. Затем она заговорила:
— Гарседд, так? Какое это имеет отношение ко мне?
— Я бы ни за что не догадалась, если бы ты оставалась на месте.
— Гарседд был тысячу лет назад и очень, очень далеко отсюда.
— Двадцать пять представителей, чтобы капитулировать перед лордом Радча, — повторила я. — И двадцать четыре пистолета, о местонахождении которых известно.
Она моргнула, втянула в себя воздух.
— Кто ты?
— Кто-то удрал. Кто-то бежал из системы до того, как прибыли радчааи. Может быть, он опасался, что пистолеты не будут действовать так, как об этом сообщалось. А может, понимал, что, даже если они действуют, это не поможет.
— А не наоборот? Не в том ли было дело? Никто не бросит вызова Анаандер Мианнаи. — В ее словах прозвучала горечь. — Если хочет жить.
Я промолчала.
Стриган все так же сжимала пистолет. Но безопасности он не гарантировал, реши я причинить ей вред, — думаю, она это понимала.
— Не знаю, почему ты думаешь, что у меня есть этот пистолет. Откуда?
— Ты собирала старинные вещи, диковины. У тебя уже была маленькая коллекция гарседдианских артефактов. Они каким-то образом попали на базу Драс-Анниа. И другие могли попасть туда точно так же. А однажды ты исчезла. Ты приняла меры, чтобы за тобой не проследили.
— Это слишком хилая основа для такого большого допущения.
— Тогда зачем все это? — Я осторожно махнула свободной рукой, другая по-прежнему оставалась под курткой, держа пистолет. — У тебя было прекрасное положение на Драс-Анниа, пациенты, куча денег, связи и репутация. Теперь ты в ледяной дыре, оказываешь первую помощь пастухам бовов.
— Личностный кризис, — сказала она, произнося слова тщательно и медленно.
— Конечно, — согласилась я. — Ты не смогла заставить себя уничтожить его или передать кому-то, кто не понял бы, какую опасность он представляет. Ты же, как только осознала, чем обладаешь, не сомневалась, что, если бы властям Радча даже просто померещилось, что он существует, они бы выследили и убили тебя и любого другого, кто мог его видеть.
В то время как власти Радча желали, чтобы все запомнили, что случилось с гарседдианами, они не хотели, чтобы кто-нибудь узнал, как именно гарседдианам удалось сделать то, что они сделали, — то, что никому не удавалось осуществить ни за тысячу лет до, ни еще за тысячу лет после этого, — уничтожить радчаайский корабль. Почти никто из живых этого не помнил. Я знала это, так же как и любой из кораблей, которые были там и существуют сейчас. Анаандер Мианнаи, безусловно, знала. И Сеиварден, сама видевшая ту невидимую броню и пистолет, пули которого без усилий пробили радчаайскую броню и тепловой щит ее корабля. А лорд Радча хотела, чтобы никто даже не думал, что такое возможно.
— Я хочу его, — сказала я Стриган. — Я заплачу тебе за него.
— Если бы у меня была такая вещь… если бы! Вполне возможно, что всех денег в мире не хватило бы.