— Да, — прошептал Элиот. — Может быть.
Фиона первой двинулась в путь.
На проезжей части шесть ворон собрались вокруг какого-то лакомства. Они подняли головы и уставились на Элиота. Он услышал, как старик шепчет ему вслед:
— Клятвы, правила, сердца — все это создано для того, чтобы нарушать и разбивать их, молодой человек… а особенно правила.
21 Под влиянием
Элиот попытался обогнать сестру, но не преуспел в этом, потому что ноги у нее были на три дюйма длиннее, чем у него. Пришлось до конца улицы идти рядом с ней.
— Нам нужно поговорить, — буркнула Фиона.
— О том, как я не умею играть на скрипке?
— Ты не должен был этого делать.
— Потому что у бабушки есть правило, согласно которому я не имею права не выполнить домашнее задание?
— Думаю, существует более веская причина — как у всего, из-за чего она до сих пор прятала нас и не давала родственникам с нами встречаться.
— А я думаю, — заявил Элиот, — что она заставляет нас работать и придумывает всякие правила, чтобы мы не задавали ей никаких вопросов о наших родственниках.
— Конечно. И о родственниках она нам не рассказывала, чтобы нас уберечь.
Элиот замедлил шаг.
— Но разве не разумнее с ее стороны было бы рассказать нам о них? Она ведь научила нас правильно переходить улицу? И разве она не предупреждала, что надо остерегаться наркотиков?
— Может быть, — пробормотала Фиона и тоже пошла медленнее.
— А теперь мы ни от кого не защищены и ничего не знаем. Вот скажи, как эти люди — наши так называемые родственники — смогут убить нас, если мы не выдержим испытаний? Как такое сойдет им с рук? Они что — коза ностра?
— Сегодня нам обязательно нужно почитать записки Макиавелли. Возможно, мы найдем там что-то полезное. — Фиона остановилась. — А пока я хочу, чтобы ты держался подальше от старика со скрипкой. Мы его совсем не знаем. Он меня пугает.
— Он великий музыкант, — тихо проговорил Элиот.
— Он старый бомж.
Элиоту надоело спорить с сестрой. Им надо разобраться, как быть с родственниками и предстоящими испытаниями, а Фиона явно завидует тому, что он умеет играть на скрипке. Только об этом и думает. У нее были способности к иностранным языкам, и бабушкины правила не запрещали Фионе заниматься этим. Что плохого в игре на скрипке? Миллионы людей играли на разных музыкальных инструментах — знаменитые, уважаемые люди. Они не хватали топор и не бежали кого-нибудь убивать.
Элиот свернул к пиццерии Ринго. Машины около входа были припаркованы в два ряда. Над входом висел транспарант: «НОВЫЙ МЕНЕДЖМЕНТ. НОВОЕ УЛУЧШЕННОЕ МЕНЮ».
— Как быстро, — пробормотала Фиона.
— Может, Майк не вернется на работу? — предположил Элиот.
Шесть человек прошли мимо них и вошли в ресторан.
— Давай-ка поторопимся, — сказала Фиона. — И вчера народу было полно, а сегодня, наверное, и того больше.
Они вошли в пиццерию.
Элиот заморгал от изумления. Неужели у него двоилось в глазах? Около стойки с кассой стояли две Линды и разговаривали с посетителями.
Но как только одна из девушек повернулась, он понял, что с глазами у него все в порядке. Просто другая девушка тоже была светловолосой и одного роста с Линдой. У Элиота имелось не так уж много знакомых девушек, и Линда всегда оставалась для него идеалом красоты — правда, он никогда не осмеливался смотреть на нее подолгу. А теперь он понял, что Линда — всего лишь предвестница настоящей красоты.
Новая девушка вся светилась, кожа у нее была бледной и чистой, как мрамор. Волнистые волосы красиво уложены, а губы, щеки, глаза — такие живые, что Элиот просто не мог отвести от нее взгляд. Его сердце часто забилось.
Девушка посмотрела на него и улыбнулась. Элиота словно ударили в солнечное сплетение.
— Вот они, — сказала Линда и ушла обслуживать посетителей.
— О, чудесно, — проговорила новая девушка и вышла из-за стойки. — Меня зовут Джулия Маркс, я новый менеджер. Как хорошо, что вы пришли так рано. Нам понадобятся лишние руки.
Говорила она с южным акцентом, сладким, как мед. На ней было платье с кружевными оборками на подоле и вокруг выреза. Несколько старомодное и нисколько не вызывающее, но в движениях девушки чувствовалось что-то гипнотическое. У Элиота даже голова закружилась.
— Нет проблем, — ответила Фиона.
Элиот кивнул. Только на это его и хватило, потому что во рту у него пересохло и он не в силах был вымолвить ни слова.
— Посуда уже собрана в кухне.