— Нет, но выглядит он не слишком приятно, я бы даже сказал как-то зловеще, — Айрэн медленно подошёл к котлу и осторожно приподнял тяжёлую крышку.
Смрад вырвавшийся наружу казался до того удушливым и тошнотворным, что Айрэн закашлялся, с трудом сдерживая рвотные позывы. А представшее в свете факелов содержимое было настолько отвратительным, что не поддавалось никакому описанию.
Жидкость, заполнявшая его до краёв, булькала и пузырилась, источая невыносимое зловоние, от которого слезились глаза и першило в горле. По цвету она была багрово-чёрной, словно запёкшаяся кровь. На поверхности плавали крошечные ручки и ножки с отделяющимся от почерневших костей мясом, изъеденным опарышами.
Внезапно, из глубины чана всплыл труп сваренного заживо младенца. Комки вытопленного жира, словно пуховая перина, заботливо окружали его. Вздутое тело говорило о том, что он пролежал в воде много дней. Бледно-коричневую, отслаивающуюся плёнкой кожу покрывали волдыри, ожоги и гематомы, возникшие на месте лопнувших сосудов. Беззубый рот, искажённый предсмертной агонией, навсегда застыл в безмолвном крике.
Ощутив на себе леденящий душу взгляд пустых глазниц, Айрэн невольно пошатнулся и выронил крышку котла из рук.
Лунотень с любопытством заглянула внутрь и без капли застенчивости сказала:
— Воняет, конечно, знатно. Я бы добавила головку чеснока, чтобы смягчить запах.
— Как ты можешь быть такой циничной?! — воскликнул Айрэн. — Это же дети! Бедные, несчастные дети!
— Не знала что варёные дети похожи на томатный суп, — пожала плечами эльфийка.
— Зачем нужно было убивать их таким зверским способом?!
— Я не сильно разбираюсь в магии, но рискну предположить, что Гниющий Король использовал их боль в качестве топлива для создания мощного заклинания. А может его просто забавляют чужие страдания.
— Прошу тебя, давай сменим тему… — Айрэн накрыл котёл крышкой и отступил к стене, переводя дыхание. Жуткая картина никак не хотела покидать его сознание.
Лунотень подняла лежащий на полу стул и уселась на него задом наперёд, положив руки и голову на спинку.
— Хорошо, что ты хочешь узнать? — поинтересовалась она, хитро сверкнув глазами.
— Расскажи мне о наших спутниках. Что тебе известно о Слуге и Берсерке? Давно ты с ними знакома?
— Мы мало что знаем друг о друге, — призналась Лунотень. — У людей, присягнувших на верность Бледному Ангелу, существует негласное правило: не спрашивать другого о его прошлом, пока он сам не захочет им поделиться.
Айрэн пребывал в лёгком шоке от услышанного.
— Неужели за целую сотню лет ты так ничего и не узнала о своих товарищах?! — проговорил он.
— Слуга всегда оставалась самой загадочной из служителей Бледного Ангела, — ответила девушка, задумчиво отводя взгляд. — Я даже не до конца уверена, что наша госпожа сама знает о её прошлом… А вот о Берсерке мне кое-что известно.
— Дай угадаю, он — спятивший варвар, которого вы каким-то чудесным образом завербовали в свой отряд, так? — с сарказмом произнёс мужчина.
— Не совсем. Берсерк был предводителем клана великанов, живших на крайнем севере.
— Великанов? — переспросил Айрэн, пытаясь представить поселение гигантских людей. — Никогда не слышал о таком народе.
— Неудивительно. Они жили очень обособленно и почти не контактировали с внешним миром, да и вымерли давно. Берсерк — последний представитель своего рода.
— Что же с ними случилось?
— Одной суровой зимой Берсерк возвращался с охоты домой, но вместо родного поселения застал лишь пепелище. Люди из королевства Гизеи безжалостно уничтожили его соплеменников, а сопровождавший их колдун наложил на него парализующее заклятие. Так Берсерк стал пленником короля Ретлана.
— Зачем он понадобился этому Ретлану? Чем его другие великаны не устроили?
— Северяне не совсем великаны в привычном понимании этого слова. Они были на несколько голов выше обычного человека, но Берсерк отличался от всех. Ты сам его видел и знаешь о чём я толкую.
— Да, такой здоровяк целой армии стоит… — протянул Айрэн, вспоминая какое побоище устроил Берсерк на арене.
— Ретлан тоже так думал. Он обожал делать ставки на гладиаторские бои и видел в нём лишь идеального бойца и игрушку для своих кровавых игр. В этом деле подкосившийся рассудок Берсерка сыграл ему на руку. После смерти клана он так и не пришёл в себя, более того с каждым боем сущность берсерка всё сильнее брала верх над его личностью.
— Скажи мне, что Берсерк выбрался из плена и убил того короля, — голос Айрэна был полон горечи. — Иначе это будет очень грустная история…