— Дедушка, дедушка, идем же, чего ты задумался, — теребит его за полу Хейкки.
— Куда?
— Кормить медведей.
— Медведей? Ну идем. А где у вас сухари?
— Вот, — взмахивает мешочком Хейкки.
Они поднимаются на медвежью горку. Небольшая скала окружена высоким бетонированным забором. Медведи сидят на скале. Это маленькие, с черными спинами, коричневогрудые, остромордые малайские медведи. Заметив людей, они спускаются к забору, встают на задние лапы, разевают пасти и крутят головами. Дети бросают им сухую булку.
Со скалы доносится рычание. Из бетонной щели вылезают в обнимку два медведя. Большой старый медведь и маленькая медведица.
Медведица сидит в объятиях медведя, стараясь от них освободиться. Он обхватил передними лапами медведицу за живот и прижал к себе ее зад. Она ловчится укусить его, но он держит крепко. Он все время трется задними лапами так, чтобы чувствовать медведицу, и урчит басом. Голос у него довольный.
— Посмотри-ка, дедушка.
— Я вижу.
— Ей не вырваться?
— Вырвется.
— А почему он так сидит и тянет ее?
— Они продолжают свой род. Знаешь, как в деревне, когда корову ведут к быку?
— А это бык?
— Нет, это медведь-самец. Бросьте сухари и пойдем.
— А они долго будут продолжать род?
— Не знаю, киньте им остатки булки и пойдем.
Когда все сухари перекиданы и съедены, они уходят к ближайшей клетке. В ней сидит пеликан. Рядом с ним глухарь.
Оглянувшись, дед видит, что медведи проковыляли обратно на скалу и устроились там. Ему приходит на ум совет правления. Со скалы по-прежнему доносится удовлетворенное басовитое урчанье.
Глухарь сушится после купанья. Он методически с силой бьет крыльями и, кажется, не собирается прекращать свое занятие. Им надоедает смотреть на это, и они спускаются с горы.
— Теперь пойдем к кабанам.
Здесь они кидают за ограду куски сахара. Сначала показываются большие боровы и жирные матки. За ними — маленькие кабанчики. Дети пытаются кинуть сахар малышам, но большие все перехватывают. Они обнажают клыки и бросаются на малышей, как только те хотят подойти к сахару.
Вдоль берега они направляются к львам. Отойдя от кабанов метров на десять, дедушка вдруг останавливается и кашляет. На берегу, слившись друг с другом, лежат мужчина и женщина. Мужчина на женщине. Дедушка еще раз кашляет. Взглянув на аллею, мужчина снова прижимается лицом к лицу женщины.
— Пойдемте-ка назад, купим мороженое и выйдем ко львам с другой стороны, — предлагает дедушка.
— Мороженое — это хорошо, — соглашается Элина.
Они поворачивают обратно.
Результат современного жилищного кризиса, думает дедушка. Молодые люди ищут уединения и, не найдя лучшего места, отправляются в зоопарк. Вонючие подворотни их не устраивают. Там не получишь того, чего хочется. И ведь не стыдно же. Нисколько. Бесстыдство, видно, тоже современно. Лет двадцать назад этого бы постыдились и спрятались. А современный мир не прячется. Только что не урчат. В остальном — такие же медведи.
— Ты почему улыбаешься, дедушка?
— Просто так.
— Скажи, ну скажи!
— По-моему, эти малайские медведи...
— Вот было бы здорово, если бы все люди превратились в медведей, — принимается фантазировать Хейкки. — Мы бы жили тогда на такой скале, лазали бы там и дожидались, когда люди принесут нам сухой булки и сахару.
— Какие люди? Ты же сказал, что все люди стали бы медведями.
— А те медведи, которые превратились бы в людей, — парирует Хейкки.
По дороге к львам они присаживаются у птичьего пруда.
— Когда мы пойдем домой, дедушка?
Это Хейкки.
— Тебе надоело?
— Мы уже все посмотрели.
— Проголодался?
— По-моему, можно идти. Здесь нет ничего интересного.
Это Элина.
Дедушка думает об отзыве с недописанной фразой, оставшемся на столе. Не хочется уходить. Но он встает.
— Идем.
Переправившись на пароме в город, они идут к трамваю, садятся и едут восемь остановок. Потом выходят, возвращаются немного назад и идут по боковой улице. Второй дом.
— Ну, до свидания.
— Пойдем к нам.
— Я спешу. До свидания.
— Пока. Спасибо, дедушка.
Он смотрит, как дети открывают дверь и исчезают на лестнице.
Спешит? Куда ему спешить? Колебаться и нервничать.
Придется это все-таки сделать, раз не сделал раньше. И он направляется к стоянке такси.
6
С того дня, когда отзыв остался лежать на столе недописанным, он больше ни минуты не колебался. Возвратясь на работу, он порвал его и объявил, что для подготовки предложений ему потребуется время.