Обычно играть я приходил поздно вечером, и в это время меня всегда встречал сам Малих — владелец. Сегодня, ближе к полудню, его конечно же еще не было. Он как человек уважаемый и состоятельный мог позволить себе долгий и беспечный сон. Я только скинул камзол и бросил его слуге у двери, который тут же исчез за плотной шторой, отделяющей зал для гостей от комнаты для прислуги и кухни. В зале было достаточно людей, которые, забыв о времени и сне, играли здесь всю прежнюю ночь. Их встревоженные и усталые выкрики слышались даже из-за плотных штор каждого полога, накрывающего игральный стол. Я невольно заметил маленькие, подсохшие капли крови у одного из настилов для игроков попроще, который к этому моменту уже пустовал. Значит, и в эту ночь не обошлось без поножовщины.
Задерживаться возле места недавней потасовки я не стал. Для меня приготовили игральный стол в самом дальнем углу, под единственным, круглым окошком, закрытым цветной мозаикой из стекол, сквозь которые на полупрозрачную ткань занавесок попадал солнечный свет с улицы. Удобно развалившись на мягких подушках, я попросил слугу подать мне полынного вина, разбавленного наполовину родниковой водой, и вяленого мяса со специями. Горечь полыни должна отбить приторный розовый вкус шиповника, а соленое мясо собьет горечь настойки, оставляя на языке приятное тепло, вызванное специями.
Сейчас все казалось мирным и спокойным. Я чувствовал себя расслабленным, сытым. Золота, которое я так и не смог вчера отнести в тайник, при моем довольно скромном образе жизни должно хватить надолго. Даже на поездку к морю хватит с лихвой, Купить доброго коня, оплатить услуги охранников в караване, идущем на юг, взять припасов в дорогу — на все уйдет не больше десяти-пятнадцати грифов. Я не купец и не благородный вельможа, титулованный и знатный, мое слово все равно что щебет воробья. Ну не сдержу данного обещания, ну откажусь от игры, соберу свои пожитки да сбегу, что с того? Меня станут призирать в высшем обществе знатных особ? Да меня там и не знают даже. Для всех я просто часть толпы. Горожанин, гражданин который должен платить налоги и поклоняться величию короля и его духовной свите. Кому из них интересна крепость моего слова.
Но нет ведь, сижу, пью горькую настойку и тешу своего горделивого червя воровского гонора самолюбованием и гордыней. Благородство — это честь, которой я не достоин. Сын солдата и ткачихи не может вдруг стать равным титулованным особам, несущим сквозь века свою родовую доблесть. Мне от родителей в наследство только ременная пряжка и досталась. Знатная пряжка, серебряная, уж давно потертая, но любимая мной. Никак не решался я сменить ее на новую.
Азар возник передо мной так неожиданно, что я даже отпрянул. Его кожаная куртка с широким воротом и капюшоном была вся липкой от браги, а на рубашке, давно требующей хорошей стирки, виднелся длинный разрез с разлохмаченными краями. Под глазом у небохода виднелся уже почерневший синяк, а на щеке красовалась ссадина.
— Я смотрю, ты тут веселился от души. Кто ж тебе глаз-то подбил?
— А пусть не лезут! Я их, ух! — Небесный бродяга скрутил из пухлых пальцев здоровенный кулак и неуверенно помахал им в воздухе.
— Да уж, видать ты многим сегодня показал свою удаль.
— Сыграем? — спросил Азар, еле ворочая припухшей челюстью.
— Ты же зарекся со мной играть, или забыл? — напомнил ему я, развалившись на подушках.
— Не помню, но коль зарекся, то и не стану.
— Полно тебе, садись ближе, угощу тебя, разгильдяя.
Словно бы ожидая моего приглашения, небоход рухнул на полати, подминая подушки под себя, и чуть не перевернул приготовленный для меня кувшинчик с полынным вином. Подоспевший к нашему разговору слуга только удивленно посмотрел на меня, но я жестом велел ему не беспокоиться. Если понимал все правильно, то спать здоровяк Азар будет еще долго, после такой бурной ночи.
В этот момент во дворе игорного дома послышались шумные голоса, и слуги, еще не видя того, кто явился к ним в гости, засуетились, подготавливая все для приема новых игроков.
Как я и ожидал, в зал ввалилось не меньше десятка человек, разгоряченных и веселых. Капитан Таус был пунктуален. Каждый из его команды был вооружен на зависть даже городским стражам. Во главе всей братии Таус. Признаться, мне не сразу удалось узнать в этом человеке своего вчерашнего собеседника.
Черные волосы с проседью были сплетены в косы еще плотней, подвязаны широким платком, борода взъерошена. Кожаная куртка, хоть и огромного размера, была натянута на массивное тело так плотно, словно мои сапоги. Таус сотрясал стены раскатистым смехом, вызванным, очевидно, веселой историей одного из товарищей. Взгляд и выражение на лице так разительно отличались от тех, что я имел честь наблюдать вчера за разговором, что я даже немного пожалел о том, что вообще согласился на эту сомнительную сделку.