Многие государственные дела, политические документы, договоры и контракты — все обсуждалось в королевских купальнях. Мне пришло в голову придумать себе праздник пятого полнолуния, это примерно тридцать пять календарей, на самом деле до него было еще далеко, но я чуточку накинул себе возраст, чтобы казаться в среде чиновников чуть солидней. Под это самое торжество я купил малый зал купален, куда и пригласил самых непримиримых, можно сказать воюющих между собой чиновников.
Министра — секретаря королевской погребной и складской службы и легендарного полководца, заслуженного ветерана, который также являлся дальним родственником короля и первым претендентом на корону, ну или хотя бы на титул регента. Разумеется, славный полководец даже и не взглянул бы на приглашение от какого-то безродного судовладельца, если бы я заранее не учел его гонор и славу большого гурмана и любителя застолий. Вместе с приглашением родовитой особе я прислал меню блюд, которые будут подаваться к столу, и список вин, на которые, кстати, тоже пришлось хорошо потратиться. Почти на то же самое среагировал и секретарь. Яства на торжестве интересовали его больше, чем мелкая неприятность в виде непримиримого врага, приглашенного к тому же столу. Естественно, такое приглашение расценивалось не иначе как деловая беседа. Торжество только ширма, и все это прекрасно знали.
Жажда наживы стянула в одном месте враждующие стороны, и я сделал все возможное, чтобы это было выражено как можно ярче. Министр-секретарь ведал хранилищами, погребами и складами. Такой важный человек, столько власти, столько соблазнов. Но есть бывший полководец, который как раз и был поставлен, чтобы следить за тем, насколько рачительно используются запасы королевских хранилищ. Словом, один мешал другому утащить то, что хотел стащить сам. Вот и вся суть их вражды.
Используя нехитрые рыночные приемы, я смог усадить их за один стол и стал ухаживать за обоими, сламывая и сводя на нет все те остроты, что они так щедро отпускали друг другу. После намекнул королевскому родственнику, что готов сделать большой заказ, в обход казначейства и самого «золотого министра». Моим предложением заинтересовались, куш намечался немалый. Примирение сторон прошло как-то само собой. Уже ночью, когда все мы были навеселе, некогда враждующие стороны подписали все мои прошения, договорились между собой о взаимной выгоде и по старинному обычаю выпили вино из одной чаши. Очень повеселились рассказанной мной истории о том, как я выиграл огромный военный фрегат, и договорились и впредь помогать мне в таком непростом деле. Было бы не разумно с их стороны упускать мимо своего кошелька столько золота. Ближе к утру, когда оба чиновника разомлели и осоловели, я с интересом выслушал от них историю о мятежном заговорщике, хранителе жреческой библиотеки, которого собирались казнить уже этим утром. Совет жрецов, избавляясь от этого вольнодумца, решил не забирать себе его скромные владения и вверил их министру-секретарю, который отдал их мне за незначительную взятку, вместе со слугами, двором и винными подвалами. Все сделанное вновь — бывает удачно. Вот я опробовал некогда недоступный для рыночного вора способ ведения переговоров и сразу же получил уйму преимуществ: двух могущественных покровителей, жреческие владения и благодарность за то, что стал посредником в примирении.
Надо сказать, что жреческие покои, которые мне достались, не блистали роскошью, были довольно скромные, но все же находились в одном из самых респектабельных кварталов города. Прежнего хозяина судили закрытым судом, и потому степень его вины осталась для меня загадкой, но не пустовать же дому. Близость королевского дворца и усадьб прочей знати не давала мне возможности хоть немного расслабиться. Мой скачок из нищеты и убогости оборванца до состоятельного судовладельца произошел слишком стремительно. Так резко менять свой образ жизни стоило больших усилий. Все, начиная от манер поведения, изысканность речи, наряды, украшения подверглось тщательному пересмотру и замене.