Сергей Сазонов
СЛУХ
— Кто там? — слышится из домофона девичий голосок.
— Настройщика пианино вызывали? — Андрей невольно улыбается.
Звучит как пароль, вроде киношного: «У вас продается славянский шкаф?» Домофон пикает, в окошечке загорается непонятное бабушкам «OPEN», путь свободен. Действительно, как пароль. Андрей хмыкает, вспоминая, как в прошлом году наркоши пытались проникнуть в его подъезд, представляясь наладчиками кабельного телевидения. Ага, в девять вечера и 31 декабря. Андрей прикидывает — квартира 191, это, кажется на предпоследнем этаже. Лифта в пятиэтажках нет, придётся добираться ножками.
Принято считать, что настройщиками пианино становятся музыканты-неудачники. Полный бред. Человек — или музыкант, или нет. А то, что кто-то более успешен, кто-то менее — это совсем другая песня. К музыке это не имеет никакого отношения. Успех — это дело везения, таланта, характера и обстоятельств. В своё время Андрею тоже прочили место на музыкальном олимпе — талант, именитые учителя, победы в престижных конкурсах…. И всё бы у него сложилось, если бы не случай. Они с женой на новеньком автомобиле попали в аварию. Жене ничего, а вот Андрею не повезло — сломал руку. А что такое правая рука для пианиста! Любая серьёзная травма её и путь тебе в большую музыку закрыт навсегда. Как правило, прежнюю работоспособность руки после перелома ещё никто из пианистов не сумел восстановить.
Вообще-то жену следовало бы удавить. Мало того, что авария случилась по её вине (вела-то машину она), она ещё и бросила Андрея, как только было озвучено, что на его карьере поставлен огромный крест. Упорхнула птичка в поисках более перспективной партии. Может, и к лучшему, пусть уж сразу отболит, чем ежедневно видеть её недовольную мину её и выслушивать попрёки. Никакие, даже самые стройные ножки не стоят этого. Слышал, она всё ещё крутится среди бомонда, так и не зацепив жирного гуся. А Андрей ничего, не спился и не пропал, и даже не стал учителем музыки, как прочила ему, уходя жена. Настройка пианино — всего лишь хобби, приработок, и даже неплохой. Специалистов в этой области ещё поискать. Изжила себя профессия настройщика, потеряла актуальность. Это раньше игра на фортепиано считалась благородным занятием, атрибутом интеллигентности, пианино покупали по блату. Сейчас даже в богатых домах его не увидишь. А если где и стоит, то в виде пылесборника, шикарной подставки для безделушек.
Андрей заметил, что его внутреннее «я» настроилось маленько побрюзжать. В этом, скорее всего, виноват пыльный подъезд с крутыми ступеньками, что не спешат заканчиваться у нужной двери. Больше Андрею жаловаться вроде бы не на что, а тем более пенять на судьбу. Если ты обречён на успех, то обязательно добьёшься его, не в одной, то в другой сфере. Не сложилось стать профессиональным пианистом, так он обрёл себя в качестве эксперта-акустика. Во как! Где-то спустя полгода после предательства и ухода жены он случайно встретил школьного дружка, в те годы тоже «ботана», собрата по огребанию издёвок от дебилов одноклассников. Дружок выглядел много солидней, если считать по дорогим очкам на его носу. Он не преминул похвастаться, что сейчас заведует лабораторией, где занимается изучением звука. Узнав, что Андрей пока сидит без дела, он вдруг замер на несколько секунд, затем озарился:
— Я вот, что подумал, а музыкант мне сейчас бы пригодился. Понимаешь, я тут занялся одним исследованием…
Он произнёс длиннющую фразу, судя по всему научную, из которой Андрей понял лишь то, что она всё-таки построена из знакомых с детства букв, и вроде бы связных предлогов, которые хотя бы гарантировали, что школьный дружок не до конца съехал с катушек. Где точная наука, а где музыка? Простым умом мысль гения сразу не «догнать».
— Короче, давай ко мне, пока вакансия есть, — закончил дружок уже на земном языке.
Андрей согласился и не прогадал. Именно здесь он нашёл себя. Мир звуков обрёл для него зримые образы в виде графиков, формул, гистограмм. Это была его стихия, его настоящая жизнь. Как-то быстро у него случилась кандидатская, на горизонте засветила докторская диссертация. Два раза в неделю он читал лекции студентам в университете, затем принимал у них экзамены. Жизнь стала налаживаться. К нему начали обращаться за помощью милиция и ФСБ. Музыкальный слух позволял ему безошибочно идентифицировать голоса подозреваемых. Приборы лишь подтверждали его правоту, да помогали убрать шумы из записей оперативников. Он стал знаменит в узких кругах. Может быть и хорошо, что в узких. Кое-кто был бы очень недоволен, узнав, что именно заключения Андрея Петровича, эксперта-акустика в конце концов привели их на скамью подсудимых.