Рейчел и Кейтлин пристально смотрели на Нэнси, и та, поколебавшись, отрывисто произнесла:
– Извини, я не должна была этого говорить. Я сейчас вся на нервах.
Она не выглядела виноватой, но Грейс все равно кивнула. Нэнси продолжала:
– Я немедленно позвоню Бену.
Отстранившись от Кейтлин, она сунула руку в карман и вынула телефон, стиснув его мертвой хваткой.
– И сразу сообщу, как только что-нибудь узнаю.
Грейс ждала, что Нэнси прямо тут и позвонит, но она повернулась и зашагала по тротуару, ведя Рейчел за собой. Кейтлин не сразу двинулась за ними, и Грейс схватила ее за локоть.
– Что произошло? – спросила она. – В конце вечеринки Анна действительно ушла раньше вас?
Кейтлин едва заметно покачала головой.
– Я… я не уверена, – призналась она. – Точно не помню, но, по-моему, нет…
– Кейт! – крикнула Нэнси. – Ты идешь?
– Иду! – отозвалась та, не сводя взгляда с Грейс. – Извини, я не знаю.
«Все ты знаешь, – думала Грейс, глядя вслед удаляющейся троице, скрывшейся за поворотом. – Каждая из вас в курсе, черт бы вас побрал!»
Ей не давала покоя некая странность, непонятная реакция подруг на исчезновение Анны. Ситуация казалась нелогичной, неправильной. Нужно поговорить с Беном. Разумеется, муж-то скорее решится действовать, чем подруги. Грейс отказывалась верить, что он не желает обращаться в полицию, и не собиралась сидеть и ждать, пока объявится Анна или Нэнси соизволит что-нибудь сообщить.
Грейс направилась к машине. Она лично поговорит с Беном. Прежде чем заявить об исчезновении подруги, выслушает мужа Анны, и если он еще не написал заявления, сделает это сама.
И Кейтлин тоже стоит тряхнуть как следует. Надо копнуть поглубже, что все-таки случилось в пабе.
Но прежде всего нужно съездить к «Старой Вик» и дойти по тропе до скалы Крейна. Грейс очень надеялась – подругу не понесло в ту сторону, но ей не давал покоя страх, чтó могло случиться, если Анна все-таки отправилась к скалам.
Три месяца назад
Анна
За окном виднелась нарядная улочка – дома на две семьи, и перед каждым ухоженная лужайка. Мне еще не доводилось бывать в этом районе, не в последнюю очередь поэтому я выбрала здешнего психотерапевта из поиска в «Гугле». Припаркованная у обочины машина не удивит знакомых, раз я в получасе езды от дома.
– Расскажите, пожалуйста, что привело вас сюда, – попросила Салли. Ее голос звучал мягко, в нем слышался легкий протяжный акцент. Зачесанные назад волосы удерживал широкий ободок а-ля Алиса в Стране Чудес, однако тонкая челка все-таки выбивалась на лоб.
Я кивнула, но ответила не сразу. В животе холодело, как перед экзаменом. Даже подъехав к дому Салли, я не была уверена, что решусь идти до конца. Поможет ли мне психотерапия? В детстве могла бы помочь, но мне ее никто не предложил, и вот сейчас, тридцати шести лет от роду, я впервые явилась на прием к психотерапевту.
Я так сильно сжала кулаки, что в пальцах почти прекратилось кровообращение. Это все страх заговорить, открыться. Никогда не любила изливать кому-то душу, отчего визит к психотерапевту казался просто усмешкой судьбы. Я волновалась, нужно ли мне заговорить а вдруг потекут слезы, и мне совсем не хотелось плакать перед незнакомкой.
– Что заставило вас взять телефон и позвонить? – подсказала Салли. – Обычно с этого легче всего начать.
Множество мыслей закружилось в голове с такой скоростью, что я едва успевала осознавать их, причем каждая только усугубляла мою неловкость. Наконец этот хоровод остановился, словно налетев на ощущение, что события стремительно выходили из-под контроля, и я не знала, как остановить это. Как объяснить Салли, я тоже не знала, поэтому ответила просто:
– У меня отец умер полтора месяца назад.
– Сочувствую.
Я хотела сказать, что все нормально, но это прозвучало бы нелепо, учитывая, что я только что назвала смерть отца причиной, заставившей меня посетить психотерапевта.
– Ближе к концу стало понятно, что к этому идет, – добавила я. – Он долго болел, хотя от этого не легче.
На самом деле катализатором явилась не кончина отца, а недели, предшествовавшие его смерти, когда он решил – настало время открыть мне правду. Признаться, эту правду не помешало бы открыть еще много лет назад или вообще молчать. Видимо, папе захотелось дать мне какие-то ответы насчет мамы и событий моего детства, только осталась я с одними вопросами, которые уже некому задать.