Что же касается Евы… Рал был уверен, что Палмер непременно захочет устроить публичную казнь королевы на глазах всего города, так что, Ева, скорее всего, ещё жива. Но, помимо смерти, ей могло грозить и ещё кое-что, похуже… Насилие… Даркен прекрасно помнил, как капитан постоянно домогался его жены, однажды даже поцеловал её против воли.
«Если он коснулся её хоть пальцем, я сожгу его живьём!» — билась мысль в голове Магистра, в то время, как рука крепко сжимала рукоять меча.
Король остался один в коридоре, осторожно приближаясь к двери, ведущей в покои королевы. Он старался двигаться бесшумно, одновременно прислушиваясь. Сначала за стеной было тихо, но вдруг он явственно услышал какую-то возню, затем звук пощёчины, грязные ругательства и, наконец, приглушённый женский крик.
========== Часть 15. Когда надежда почти умерла ==========
Днём ранее…
Ева с раннего утра не находила себе места — мысль о том, что её муж несколько месяцев находился рядом с нею в зверином обличии не давала ей покоя. Радостное волнение боролось в ней с тревогой за его жизнь, ведь он в одиночку отправился в Эйдиндрил. А вдруг ему не удастся добраться туда невредимым? Волк, конечно, в состоянии постоять за себя, но против мечей и стрел воинов Палмера он может оказаться бессилен. Неужели Создатель не сжалится над ней и снова отнимет надежду? Ведь она почти обрела любимого человека снова!
«Сохрани ему жизнь, прошу тебя! Пусть даже он навсегда останется зверем, только бы мы были рядом!» — молилась Ева про себя.
Ей не терпелось поделиться своими догадками с Делией, но пришлось ждать, когда они останутся со служанкой вдвоём.
Сразу после завтрака, прошедшего в напряжённой обстановке, Шон попросил Еву поговорить с ним наедине. Девушка взглянула на него с плохо скрытой досадой: ей сейчас было совсем не до аптекаря, она жаждала поговорить со своей верной наперсницей. К тому же, она и так знала, о чём будет говорить Шон.
Однако отказать ему было бы невежливо, поэтому Ева прошла вместе с Шоном в его маленький кабинет. Аптекарь выглядел не лучшим образом: тёмные тени залегли у него под глазами, угрюмые морщинки собрались на лбу, он выглядел уставшим и подавленным, словно не сомкнул глаз всю ночь.
— Присядь, прошу тебя! — попросил он девушку, указывая на кресло, стоящее у его рабочего стола.
Ева, с трудом сдерживая вздох нетерпения, опустилась в предложенное кресло и нервно сцепила руки в замок. Она вдруг снова ощутила неловкость, оставшись наедине с Шоном. Погрузившись этой ночью в мысли о муже, она отодвинула на второй план то, что произошло между нею и аптекарем вчера ночью.
Страсть, толкнувшая Шона на отчаянный шаг, никуда не исчезла, но природное благородство заставило его извиниться ещё раз. На лице аптекаря очень хорошо читались мучившие его сомнения и стыд.
— Я должен ещё раз извиниться перед тобой, — тихо сказал Шон, бросая на Еву смущённый взгляд. — До сих пор не пойму, как я осмелился вчера…
— Я ведь уже простила тебя, Шон, — мягко ответила Ева. — Как я могу злиться, ведь над своими чувствами мы не властны!
— Значит, ты не сердишься? — взволнованно спросил аптекарь. — Честно говоря, я боялся даже взглянуть в твои глаза сегодня утром. Раньше со мной такого не бывало, я всегда мог контролировать свои желания и поведение, но рядом с тобой я совершенно теряю голову.
Ева с сожалением взглянула в его лицо: она поняла, что надежда на её взаимность до сих пор жива в его сердце, и это очень опечалило девушку. Ей не хотелось опять причинять ему боль, но другого выхода не было. Она поднялась со своего места, подошла ближе к Шону и взяла его за руку.
— Шон… — виновато пробормотала она, — поверь, я была бы счастлива ответить на твоё чувство, но… я не смогу полюбить никого другого, кроме моего короля. Пойми меня, пожалуйста!
— Но Делия рассказывала, что он часто причинял тебе боль! — пылко возразил аптекарь. — Я же никогда не обижу тебя и Мелинду!
Упоминание о дочери только подстегнуло боль Евы и её отчаянное стремление поскорее найти и увидеть мужа снова. Она глубоко вздохнула и зажмурилась на миг.
— Ты прав, наши отношения с королём не всегда были гладкими, сначала я тоже ненавидела его, — сказала она, — но потом моя ненависть превратилась в любовь. Я знаю, что он был жестоким тираном, все его ненавидели и боялись, но… мне кажется, что он стал таким именно от недостатка любви! Его с самого детства никто не любил, понимаешь?
— Нет, это ты не понимаешь! — Шон схватил девушку за плечи и встряхнул, словно пытаясь привести в чувство. — Даркен Рал — безжалостный садист, он собственноручно замучил сотни людей, вырезая им внутренности живьём! По его приказу начинались войны, в которых гибли тысячи людей, как солдат, так и безвинных мирных жителей! На его руках столько крови, что он мог бы захлебнуться ею! Неужели ты и правда думаешь, что он изменился и стал невинным агнцем?
— Это всё в прошлом! — отчаянно воскликнула Ева, глаза которой сразу же наполнились слезами при упоминании о жестокости Рала. — Он действительно изменился, я верю в это!
— Значит, ты, не содрогаясь, ложилась в постель с убийцей и насильником? — резко спросил Шон. — И тебе не было противно?!
— Он никогда не был жесток со мной! — пыталась оправдаться Ева.
— О, женщины, как вы бываете порой наивны! — простонал Шон. — А ты не думала, что рано или поздно в нём проснутся старые привычки, и он снова начнёт убивать? Или ты наскучишь ему, и он попросту избавится от тебя, заменив другой красивой игрушкой? Он — маг, он может продлевать себе жизнь на столетия и легко переживёт тебя!
— Хватит, Шон! — вскрикнула Ева, словно раненое животное. — Перестань, прошу тебя! Каким бы он ни был, он — мой муж и отец моего ребёнка! Я люблю его и жду… и он вернётся ко мне!
— Он умер, Ева, давно уже умер! — Шон снова слегка встряхнул её, пытаясь достучаться до упрямой девушки. — Когда ты поймёшь это?
— Нет! — выкрикнула она. — Он жив, я знаю это!
— Откуда? — спросил уже тише аптекарь. — Как ты можешь быть уверена? Будь Рал жив, он давно уже появился бы и сбросил Палмера со своего престола!
— О, не спрашивай меня, Шон, я не могу объяснить тебе всего, — простонала Ева, заламывая руки. — Но я уверена в том, что говорю!
С этими словами девушка выскочила из комнаты и бросилась во внутренний двор, не желая пугать Делию своими непрошенными слезами. Она хотела успокоиться немного, прежде чем рассказывать Делии о том, что волк оказался пропавшим Магистром.
Ева подошла в небольшому колодцу, что находился в глубине двора и набрала ведёрко ледяной воды. Набрав пригоршню воды в ладони, она опустила в приятную прохладу своё пылающее лицо. Разговор с Шоном расстроил её сильнее, чем она предполагала.
Аптекарь вправе иметь собственное мнение о Магистре, но его нельзя назвать объективным. Во-первых, он не знал короля лично, и просто повторял то, что слышал из уст других людей, а Ева уже уяснила, что не все слухи о её муже были правдой. А во-вторых, Шон влюблён в неё, и ненавидит короля уже за то, что ему принадлежит сердце Евы.
О, ну почему Шону обязательно нужно было влюбиться в неё? Не случись этого, и ей не пришлось бы сейчас мучиться угрызениями совести, отказывая ему, да и король не увидел бы её в объятиях Шона!
При мысли о том, что мог подумать Магистр, увидев свою жену рядом с другим мужчиной, да ещё в одной купели, у Евы внутри всё холодело. Она слишком хорошо помнила, что такое ярость Даркена Рала и к чему она может привести!