Ещё одной отдушиной, самой драгоценной, для Даркена стала его дочь. Он каждый день заходил к ней в комнату и очень радовался, когда заставал малышку бодрствующей. Она так настойчиво тянула к нему свои ручонки, что сердце короля сразу же оттаивало. Часто он думал, что Мелинда — единственное существо в этом мире, которое искренне любит его. В то, что жена однажды вернётся в его объятия, он верил всё меньше.
Ева вся сжималась, когда он появлялся в зоне её видимости, напрягаясь, словно натянутая струна, которая вот-вот лопнет. Она избегала его, как могла, а Рал не решался пойти против её воли и проявить настойчивость. Он знал, что ему нет прощения в глазах любимой и пытался мужественно принять этот факт.
========== Часть 18. Стихия ==========
Лето подошло к концу и наступил сентябрь. Зной летних дней постепенно отступил, уступая место прохладе и первым осенним дождям.
В Д‘Харе наступил праздник урожая, когда люди заканчивали полевые работы и радовались удачному летнему сезону. На главной площади столицы устроили огромную ярмарку, на которую съехались люди со всех концов королевства.
Разношёрстная толпа забила площадь до отказа, продавцы разложили свои товары, бодро зазывая покупателей, которые деловито сновали между длинными рядами. Для детишек поставили большую карусель, а на небольшом возвышении в центре площади выступали бродячие актёры, показывая чудеса акробатики. Отовсюду раздавались весёлые голоса, взрывы счастливого смеха — люди веселились, радовались удачному году, возвращению на трон своего Лорда и освобождению от проклятого узурпатора.
Буквально за неделю до праздника урожая Дэниел Палмер был казнён на дворцовой площади, на глазах всего города. Ему отрубили голову, которую потом насадили на пику и повесили на крепостной стене. Та же участь постигла и его ближайших соратников — Марка и Зару, остальных бунтовщиков, коих оказалось немногим больше сотни, отправили на рудники.
Король сделал всё, что от него зависело, чтобы люди как можно скорее забыли о ужасном периоде правления узурпатора и его шайки: он открыл дополнительные приюты и лечебницы, выделил средства на новое жильё для тех, кто лишился крова, отпустил домой всех, кого насильно угнали в каменоломни и рудники. Таким образом, Лорд Рал снова стал идолом для своего народа, и неизвестно, что сильнее повлияло на людей — «узы» или его милосердие и справедливость.
Вспоминая о том, каким жестоким правителем Рал был раньше, всего каких-то четыре года назад, люди не уставали удивляться переменам, которые произошли в нём. Они уже не боялись, что их могут казнить без суда и следствия или отнять всё имущество в уплату непомерных налогов, или похитить дочерей для служения Лорду Ралу. Теперь в Д‘Харе правили совсем другие законы — строгие, но одинаково справедливые ко всем жителям.
Рал провёл жёсткие реформы в своём королевстве, и начал со своих ближайших советников, быстро выявив среди них тех, кто непомерно обогатился за счёт казны и завышенных налогов. Следующей стала реформа в армии, где многие из генералов были понижены в звании за излишнюю жестокость и сребролюбие. Теперь в армию Рала никого не забирали насильно, напротив, солдатам повысили жалованье и таким образом, приток новобранцев увеличился вдвое.
Налоги снизили до разумных пределов, прежде, чем казнить преступников, их судили, и лишь если вина была доказана, отправляли на плаху. Словом, справедливость торжествовала в королевстве Рала.
Соседние правители были в шоке — они никак не ожидали от Рала таких поступков. Впервые услышав о его возвращении, многие из союзников не поверили в это, ведь Палмер на всю Империю объявил о гибели короля, и даже устроил пышные похороны. Узнав о том, что за перемены наступили в Д‘Харе, союзники снова усомнились в том, что на престол вернулся настоящий Даркен Рал: уж больно непохоже на него было подобное милосердие к простому народу.
На самом деле, Магистр всё очень хорошо просчитал, прежде чем действовать. Если править королевством действительно справедливо, его люди пойдут за ним на смерть, не раздумывая, и для этого не так уж сильно необходимы «узы», как он думал раньше. Яркий пример тому — Вестландия, где люди жили в спокойствии и были всегда преданы своему советнику. Рал решил, что преданность, основанная на истинной народной любви, куда крепче и надёжнее, чем магическая привязка. Он мечтал оставить своей дочери престол, который безоговорочно поддержат его подданные.
Конечно, он мечтал о сыне, наследнике… Взваливать на девочку бремя престолонаследия казалось ему жестоким. Он обожал Мелинду и желал ей счастья, но, если она станет когда-нибудь королевой, ей придётся большую часть своего времени отдавать государственным делам, забывая о себе и своей семье.
Однако, надежды обзавестись ещё одним ребёнком, для Рала были весьма и весьма призрачны. Королевская чета появлялась вместе лишь на официальных приёмах, да и то — ненадолго.
Ева полностью посвятила себя ребёнку и благотворительности. Она то и дело посещала детские приюты, школы для бедных, лечебницы, куда отвозила подарки, беседовала с людьми, утешала тех, кто был болен или при смерти. Часто она брала с собой дочь, желая научить Мелинду милосердию и сочувствию.
Король же с головой погрузился в дела государства: он разъезжал по стране, наводя порядок в отдалённых территориях или навещал волшебников в Эдраане, словом, делал всё, только бы отвлечься хоть как-нибудь. Однако, если днём он мог быть постоянно занят, читая донесения и подписывая новые указы, то ночь была к нему безжалостна, ибо в ней всегда была она… его королева.
Ева снилась ему почти каждую ночь, всегда в одном и том же сне. Она была рядом, снова глядела на него без страха, протягивала к нему руки… Но, как только он делал попытку поцеловать её, сон рассыпался вдребезги, принося боль разочарования.
Что же до самой Евы, она тоже страдала от той ситуации, в которой они оказались. Видя, как муж погрузился в дела, как он наводит порядок в стране, как люди идут к нему за справедливостью, она понимала, что всё это он делает и для неё тоже.
Она узнала, что Магистр освободил Шона и очень обрадовалась этому. Её так и подмывало увидеться с аптекарем, она даже измыслила способ для тайной встречи с ним, но в последний момент передумала. Шон влюблён в неё, и сердце его разбито, встретиться с ним ещё раз означало снова причинить ему боль, а этого королева не хотела. Она ограничилась тем, что написала Шону длинное письмо, где в очередной раз попросила прощения за всё, что сделала, пусть и не по своей воле. Делия передала письмо лично в руки своего друга, навестив его в родном городе.
Разумеется, со своей наперсницей Ева поделилась тем, что ей пришлось вытерпеть в руках мужа. Делия абсолютно не была удивлена жестокому поведению короля, это было очень похоже на него, а вот то, как он повёл себя в дальнейшем, было очень странно.