Горничная не ответила, и Делла подумала, что девушка просто не поняла, что она имеет в виду. Собственно, это была старинная фамильная шутка. Из-за того, что лорд Лейден неизменно являлся вовремя, он часто умудрялся извлечь выгоду из опоздания своих политических оппонентов.
Сбегая вниз по лестнице, Делла услышала, как старинные часы в холле отбивают час пополудни.
В следующее мгновение в коридоре, который вел к его кабинету, показался дядя.
Его сопровождал герцог.
Спрыгнув с последней ступеньки, Делла подбежала к ним.
– Я вернулась, дядя Эдвард, – запыхавшись, выпалила она, – вовремя.
Затем она присела в реверансе перед герцогом, который наклонился и поцеловал ее в щеку.
– Как поживаешь, моя дорогая? Или я задаю глупые вопросы? – осведомился он. – Ты выглядишь прелестно, а румянец на твоих щечках подсказывает мне, что ты опять ездила верхом.
– Да, ездила, причем на одной из ваших лошадей, которую я настоятельно рекомендую как выдающуюся даже в вашей конюшне.
– Все это очень интересно, моя дорогая, и я должен сам опробовать новичка под седлом. Как его зовут?
– Очень подходящее имя – Самсон. Я всегда полагала, этот великий человек отличался не только силой, но и умом и обаянием, устоять перед которыми было невозможно, и эта похвала целиком и полностью относится к вашему жеребцу!
Герцог фыркнул и рассмеялся.
– Прекрасная рекомендация, каковую, я надеюсь, ты вскоре адресуешь какому-нибудь мужчине.
С этими словами он направился к передней двери, и Делла, к своему удивлению, поняла, что он уезжает.
– Но разве вы не останетесь на обед? – спросила она.
Герцог покачал головой.
– В Холле меня ждут люди. К счастью, обед назначен на половину второго пополудни, поскольку моя сестра приезжает из Лондона, так что я не опоздаю.
С этими словами он покосился на лорда Лейдена, и глаза его лукаво блеснули, как если бы он ожидал, что его обвинят в совершении тяжкого преступления, кое именовалось опозданием.
Затем герцог, приняв свою шляпу у лакея, обернулся и бросил на прощание:
– До свидания, Эдвард. Я с нетерпением буду ожидать твоего ответа на мой вопрос.
Лорд Лейден ничего не ответил и подошел к двери, проводив герцога взглядом к ожидающему его экипажу.
Лакей в роскошной ливрее захлопнул дверь кареты и взобрался на облучок, где уселся рядом с кучером.
Когда экипаж тронулся с места, герцог подался вперед и приподнял руку. Лорд Лейден помахал ему в ответ.
Карета быстро покатила прочь по подъездной аллее.
– А я была уверена, что он останется на обед, – вздохнула Делла.
– У него гостят важные друзья, – отозвался дядя, – но теперь мы не должны заставлять наш обед ждать.
И он быстро зашагал к столовой. Делла последовала за ним.
Она мельком подумала о том, каким же может быть ответ на важный вопрос герцога, но, не успели они сесть за стол, как дядя заговорил о другом.
Она решила, что речь шла о чем-то конфиденциальном, что не следует обсуждать в присутствии слуг.
Обед был великолепен, но Делла про себя подумала, что миссис Бестон будет разочарована тем, что герцог на него не остался.
Впрочем, ей было что рассказать дяде о своей верховой прогулке и о том, что цыгане вновь прибыли на поле близ Лонг-Вуда, где из года в год становились табором.
– Значит, они вернулись! – воскликнул лорд Лейден. – Это хорошо, и, разумеется, я непременно должен повидать их.
– Они будут крайне разочарованы, если вы этого не сделаете.
Делла рассказала дяде и о том, что Ленди прикована к постели недугом, и что Мирели учится всему, чтобы занять ее место.
Она знала, что дядя внимательно слушает, но при этом ее не покидало ощущение, что он думает о чем-то своем.
И это «что-то» его весьма беспокоило.
Ее мать была шотландкой – Делла думала, что она колдунья, и ребенком даже отмечала, что вокруг нее происходят некие таинственные события, которые никогда не случались с ее ровесниками.
Повзрослев, она обнаружила, что ей известно то, о чем взрослые предпочитали умалчивать или попросту не знали сами.
Иногда девушка ловила себя на том, что предчувствует то, что должно было произойти.
Впервые приехав в Вуд-холл, она ощутила присутствие в нем привидения раньше, чем ей рассказали об этом.
«Хотела бы я знать, что же так беспокоит дядю Эдварда», – размышляла она во время обеда.
Делла хорошо знала своего дядю. Ему не нужно было говорить ей о том, что он столкнулся с очередным политическим кризисом, – она сама догадалась по манере его речи. Хотя, быть может, от него в этот момент просто исходило что-то.