– …– Выгнув бровь, подняв её наверх, дослушал мою не слишком пламенную и в общем то, не слишком содержательную речь, ответил. – А я вам разве не сказал, что оставшееся время до полевого испытания, вы завяжете плотную дружбу с теми собаками, от которых совсем недавно удирали сверкая пятками? – Съязвил
– Нееет… – Протянула и расплываясь в глупой улыбке.
Я всегда так делаю, когда нервы сдают. Если совсем всё плохо, то ещё и смех появляется. Ну, так вот, до смеха он меня ещё не доводит, но седалищем чувствую, что это ещё не все сюрпризы на сегодня.
– О, я вижу, что вас осчастливила эта новость. Печально. Но! Это поправимо. Мне кажется, что вы так рады только потому, что ещё не осознали всех прелестей вашей отработки. – То строя обиженную мину, то расплываясь в гаденькой улыбке, продолжал издеваться Тер Джильо. – Давайте пройдёмся до вашего временного места работы. Вас в это время уже не будут пускать, естественно, так как ночью собачки буянят, но сегодня особенный для вас день. Мне смотрители уж точно не откажут в удовольствии, посмотреть на «пушистых охранников». – Всё с такой же довольной миной, приоткрыл дверь и приглашающим жестом, махнул левой рукой, пропуская меня первую на выход. После чего, сам вышел, закрыв за собой дверь на ключ.
Вот знаете, даже при всём моём желании, поджав хвост взять подол платья в руки и «бегом марш», на данный момент, я этого сделать не могла. Но побегать мне, ой как хотелось. Вот прямо сейчас приспичило. Сильно - сильно.
До загона, где обитали «пушистые охранники» я добралась быстрее, чем рассчитывала. Ректор даже не повёлся на моё оружие для крайних случаев: « я пи–и–исать хочу–у», которое я произнесла максимально жалобным тоном, не забыв про «щенячьи» глазки со слёзками и боевую стойку (ноги вместе, носки врось, сгорбились, взялись обеими руками за «причинное место» и давай переступать с ноги на ногу, показывая, что вообще не в тёрпёж). Это, конечно, ещё-то позорище, но оно всегда работало, а сейчас не спасло. Знаете, как он отреагировал? Не так, как надо! Поржал, холодным тоном сказал «потерпишь» и потащил за руку вперёд, совершенно не обращая внимания, но мою медлительность из–за походки. Не буду же я сразу из образа выходить.
Ну, так вот. До места я дошла моей «коронной» на сегодня походкой и сразу же спросила, где здесь всё же туалет.
– Дьявол, ты всё ещё не перехотела? – Вздыхая, спросил недовольным тоном.
– Вы шутите?! Как вообще можно перехотеть? Я в себя, что ли ходить должна была? – Возмущению просто не было предела. Поэтому, окончательно дойдя до нужной кондиции, выпалила. – Живо мне сказали, где чёртов туалет!!!
Видели бы вы, как стремительно брови Джильо поползли наверх, а глаза увеличивались в размере! Ещё бы! В высшем свете, лица женского пола, не позволяли себе так высказываться, даже будучи наедине с собеседником, а тут я такая бессовестная сквернословлю.
Кашлянув в кулак, указал пальцем нужное мне направление. Видимо, получившаяся ситуация его немного смутила. Что ж, теперь у меня есть важная информация о том, как застать врасплох этого хвостатого.
Добежав до «святыни», поспешила зайти внутрь и хорошенько обдумать всё случившееся.
– Во-первых, меня сегодня нагло облапали и даже не извинились, что прискорбно и оскорбительно. Поэтому, в связи с моими «глубокими душевными переживаниями» от испытанного унижения, я просто обязана подсластить жизнь одному больно много возомнившему о себе демону. Во-вторых, мало того, что лапали, да к тому же нагло и безжалостно издевались, ничуть не постыдившись перед дамой и опять же, не извинившись за своё поведение. Это уже вторая весомая причина для создания плана мести. В-третьих, не смотря на поздний час и явную опасность, этот гад потащил меня к демоническим собакам, которые и так не «зайки пушистые», а на ночь глядя так вообще. А это уже третья причина. После третьей весомой причины, всегда следует составление и приведение в действие моего, не всегда гениального, но всё же, плана. И заметьте! Уже три причины за один только вечер, а если посчитать их все, то я с чистой совестью могу извратнуться и придумать что–то невероятное. – Размышляла про себя, сидя на туалете. Где–то в далике, как мне казалось, со всей дури колошматили в бедную дверь туалета, которая, не выдерживая напора, уже поскрипывала. Но сейчас не об этом. Надо набросать хотя бы очертания того, что буду делать.
Додумать мне не дали, выломав дверь туалета, пока я преспокойно сидела на крышке туалета, скрестив ноги в позу лотоса. Сначала, до меня даже не дошло, что вообще происходит и почему на меня смотрят так, будто сейчас прибьют. А вот уже начиная вспоминать…я осознала, почему на меня так зло смотрят, с явным намерением прямо здесь и сейчас, действительно, укокошить.