После окончания школы, в возрасте пятнадцати лет, моя мама поступила ученицей в магазин тканей, одежды и аксессуаров миссис Шорталл, который находился в Маунтмеллике. Два года она работала совершенно бесплатно, потому что «училась ремеслу». Там Рита и ее лучшая подруга Шейла Иган учились подшивать юбки, шить скатерти и простыни, перешивать одежду самых разных фасонов и размеров. Но самое главное — они учились продавать всевозможные ткани, одежду, пледы и аксессуары.
Миссис Шорталл почти каждый день твердила Рите, что она глупая и бесполезная девица, которую нужно уволить, если потенциальная покупательница уходила из магазина без покупки. У нее было твердое правило: не позволять клиенту уйти, не получив от него хоть немного наличных. Сама миссис Шорталл была первоклассным специалистом торгового вымогательства у тех, кто имел неосторожность к ней заглянуть. Многие мужчины и женщины, зашедшие в магазин, чтобы только посмотреть, уходили от нее с новыми туфлями, шарфом или ремнем, а то и со всеми тремя покупками сразу. Самое большое внимание было сосредоточено на головных уборах и манто — то есть попросту на шляпах и пальто. Девушкам рекомендовалось беседовать с каждым пришедшим и искусно соблазнять потенциальных покупателей. Все молодые люди городка приходили в магазин и просили юных продавщиц достать что-нибудь с верхних полок или снять с деревянных штанг, на которых была развешана одежда. Разумеется, они хотели только полюбоваться женскими прелестями.
Один мужчина спросил, что за странный предмет одежды висит на штанге. Когда мама сказала, что это пижама, он спросил, для чего она нужна. Мама объяснила, что это ночная одежда, на что он ответил: «Тогда мне это не нужно. По ночам я никуда не хожу!»
Другому мужчине нужно было купить корсет для жены, которая недавно родила (в те времена это было нормой), и он страшно стеснялся. Он переминался с ноги на ногу, заикался и запинался, бормоча что-то невнятное, и лишь после настойчивых расспросов признался, что ищет «выравниватель живота»!
Девушки миссис Шорталл были искусными мастерами убалтывания покупателей, они вдохновляли их на разные приобретения. Всем тонкостям торгового мастерства их обучила королева драпировок — сама миссис Шорталл. Однажды она ухитрилась продать брату моей матери Шону, закоренелому холостяку и любителю выпить, три дамских шейных платка. Впрочем, нужно признать, что он в тот момент был изрядно пьян. Но миссис Шорталл не знала пощады: переступив порог ее магазина, вы должны были уйти с покупкой — просто бизнес и ничего личного.
Было лишь несколько исключений в жестких торговых правилах миссис Шорталл: когда посетитель обладал нечеловеческой силой воли или был мертвецки пьян. Один такой пьяница перепутал магазин миссис Шорталл с пабом Фланнагана, расположенным по соседству, а витрину принял за писсуар и уже начал расстегивать молнию, чтобы облегчиться. Мама сурово и недвусмысленно велела ему убираться и делать свои дела в другом месте. Другим исключением был мой будущий отец — Шон Фицпатрик. Он носил значок «пионера» — специальный католический символ полного отказа от употребления алкоголя. Конечно, это понравилось моей маме, отец и братья которой были большими любителями выпить. Она изо всех сил пыталась привлечь его внимание, спровоцировать на какую-нибудь покупку, но он был тверд как кремень, даже когда в дело вступала сама миссис Шорталл. В магазин он заглядывал частенько, делая вид, что ему нужно что-то передать своей кузине Шейле Иган. И каждый раз он громко расхваливал мою маму, обращаясь к какому-нибудь бедолаге-приятелю, которого приводил с собой специально для этого. Он твердил, что Рита — чудесная девушка (конечно, так, чтобы мама это слышала). Несколько раз он даже примерял ботинки, но мама точно знала, что он не собирается их покупать, а просто хочет поглазеть на нее. Папа сам торговал скотом и был ловким дельцом, так что никакие уловки миссис Шорталл были ему не страшны, как бы она ни старалась.