По щекам мужчины текли слезы, не удержала и я свои. Меня просто накрыло его болью, едва я представила какой ужас, он пережил в те минуты. Сердце едва не разорвалось от невыносимой боли.
— Теперь я понимаю, я помогу, — пообещала я, как только смогла говорить.
— Иди, иди отсюда, — отмахнулся Шульгин, кладя под язык большую таблетку.
Я поспешила покинуть кабинет и дом адвоката.
Теперь мне нужно было вернуться в дом, Артема, но как это сделать? После пощечины он и сам наверняка не захочет меня видеть. А еще мне как минимум, нужно ему улыбаться и быть приветливой. А после того, что я о нем узнала, мне это будет ой как не легко. Не умею я лицемерить, но назад пути нет.
Господи! Пусть только у Шульгина получится помочь нам сохранить квартиру. Иначе, нам только на вокзалах ютиться и останется.
Едва я вышла на дорогу увидела, что мне на встречу потихонечку ехал темно-вишневый BMW. Поравнявшись со мной, машина плавно притормозила.
— Передумала? — усмехнулся Артем.
— А ты следишь?
— Я думал, что ты домой, пешком ломанулась. Нет, ты б, конечно, поймала попутку, но мало ли кто там за рулем окажется. Не забывай, что заказавший тебя, ходит где-то здесь.
— А ты прям, так обо мне беспокоишься, что на месте усидеть не можешь? — язвительность сама собой слетела с монго длинного языка.
— Чувствую ответственность, — серьезно ответил мужчина, открывая мне дверцу своего дорогущего авто.
Как жаль, что за Киру, ты ее не чувствовал! — зло подумалось мне.
Зачем ты бегала к Шульгину? Неужто и правда жаловалась на меня? — Артем смотрел на меня очень серьезно, испытывающее. От этого взгляда я вся вспотела, но выдержала, не опустила и не отвела глаза.
— К бабуле приставы пришли, она испугалась, я тоже. Вот и бегала консультироваться, как быть.
— Могла бы и у меня спросить, я тоже юрист.
— Я ж не знала, да и не до того с тобой было.
— И, что, Шульгин вот так просто, забесплатно, дал тебе консультацию? Или ты ему тоже что-то дала взамен? — снова испытывающий, неприязненный взгляд.
— Не судите всех по себе Артем Викторович, и я, по-моему, мало похоже на вашу подругу. Дающую направо и налево, — выпалила я, не сумев сдержать раздражение.
Каков наглец, а!
— Не похожа, это, правда, — согласился Артем со вздохом, уж не сожаления ли? И доброй улыбкой. — Еще раз прошу прощения за свое свинское поведение. Клянусь, до нового года, больше ни капли!
— И вы меня простите за пощечину, Артем Викторович, — я ответно улыбнулась пожимая протянутою руку, которую наглец умудрился таки быстро поцеловать.
— Прощаю, — мужчина улыбался мне бесподобно очаровательной улыбкой большого ребенка и мне стало вдруг безумно горько.
Ну почему такой красавец внешне, внутри такой говнюк? А еще на девушку свою явно обижен, но каков ты сам, таково и твое окружение. Ну, кто же этого еще не знает? Похоже только он.
— В общем, проехали былое и начали все заново. — улыбнулся Артем, — Когда мы вдвоем, можно ко мне на ты.
— Нет. Не можно. Лишнее.
— Как знаешь, — Артёма явно обидело, что я, поспешила дистанцироваться, но в тоже время, я была уверена, что попыток к сближению он не оставит. Слишком заинтересованно смотрит, едва не облизывается вон.
И что же мне делать? Как учил Шульгин, разделить со Свиридовым койку, забеременеть, а как малыш родиться, бегать по ток-шоу рассказывая о страстном романе, требовать экспертизы ДНК и содержания общему сыну?
Нет! Не мой, то путь точно! Не смогу я так! Что б такое делать, нужно слоновьим запасом наглости обладать, что точно не про меня, да и бабушка меня за такое проклянет и из дома выгонит. Просчитался здесь Шульгин, не по моему характеру такие действия. Просто буду собирать информацию, и держать Артема, на как можно большем от себя, расстояние.
— Ты меня слышишь? — громкий голос Артема вырвал меня из задумчивости.
— Простите, задумалась.
— О чем?
— Что вам на ужин приготовить, — ляпнула, первое, что в голову пришло.
— Картошку, жареную с салом и луком. Лука побольше и сало очень тоненькими пластиночками, я вообще люблю только русскую кухню, щи, пироги, окрошки. Ты тыкву с курагой и медом запекать умеешь?
— Научусь.
— Учись, учись. Вкусно, полезно и дешево. В отличие, от модных нынче сушей из полуразложившейся селедки, что нам за дорогие средиземные сорта рыбы выдают.
Я хрюкнула от смеха.