Я повернулась к единственному нормальному дракону мужского пола, который мог что-то сделать, и пнула его от души по ноге. Вы не подумайте, это я нежно. Дракон крепкий, моя ножка — слабенькая, так что... В конце концов, Орсен же не принц Альберт, чтобы его торшером по главному мужскому месту бить! Наследие у Орсена будет хорошее, если сможет когда-нибудь от золота отвлечься, зачем такое губить?
— Что? — спросил Орсен.
— Хоть ты можешь объяснить, зачем вы к нам ночью приперлись? В масках, с веревками и прочим?
Орсен тяжело вздохнул, скинул с себя маску на пол, туда же отправил оружие, сел на краешек моей кровати и изрек:
— Можно я уйду в монастырь?
— Что, в женский? С веревками? — я не удержалась от сарказма.
— В необитаемый, — горестно застонал Орсен. — И без ничего.
— Драконий божечка! Что, прям голым? — почти что искренне ужаснулась я, а потом, сама теряясь от своей щедрости, предложила: — Ты если хочешь, я тебе одежду одолжу. Могу даже с себя снять!
Орсен окинул меня нечитаемым взглядом, сглотнул и отвел взгляд. Ну что тут такого, а? Неужели себя в моей одежде представил? Ага, точно.
— Лучше я сразу утоплюсь, чем пойду в монастырь в твоей одежде. И да, понятия не имею, что тебе сказать о принце, веревках, масках и прочем.
— Как есть сказать не пробовал?
— О да! Мы пришли разобраться с человеком, который подсунул принцу отравленный торт, чтобы похитить и допросить. Торт, возможно, и не был отравленным, но три часа на отхожем месте заставили насторожиться. Но принц вместо того, чтобы следовать своему же плану, признался в любви своей отравительнице и предложил ей выйти за него замуж.
Я потерла подбородок и присела рядом с Орсеном.
— Мне кажется...
— Что тебе кажется? — спросил Орсен. — Что это сюжет плохой комедии?
— Нет. Мне кажется, что империю драконов ждет весьма темное и сомнительное будущее.
Глава 21
Орсен посмотрел на меня так, словно темное и мрачное будущее ждало исключительно меня. С учетом того, что я, кажется, только что косвенно оскорбила драконьего принца, то нельзя сказать, что совсем безосновательно. Я опасливо посмотрела на принца, но тот точно меня не слышал — слишком увлекся наблюдением за госпожой. У меня аж зачесались.
Иголки.
Спрятанные под юбкой.
Но я решила, что пока в тюрьму не хочу, поэтому о глазки, пусть и красивые, но от этого не менее нахальные, я эти иглы чесать не буду. Я точно знала, что Орсен нормальные дракон, а потому подошла к нему и едва слышно спросила:
— Твой принц... немного... глуп? Просить руки девушки в такой ситуации?
— Я бы поставил на любовное зелье, а не на глупость принца Альберта, — шепотом ответил Орсен. — На то зелье, которое содержалось в том ужасном торте.
Я посмотрела на него с некоторым сочувствием. Нет, я прекрасно понимала Орсена: мало кто готов принять правду и признать, что служит принцу со странностями. Но надо быть реалистом, потому, сколь бы мне не было жаль Орсена, я не стала лгать. Вздохнула, закатила глаза, а потом спросила:
— Орсен, ты слышал хоть об одном приворотном зелье, которое бы вызывало диарею?
— Нет. Но если я не слышал, то это не значит, что такого не существует, — возразил Орсен.
Разумно, конечно, но лучше бы этот драконище опирался сейчас на общеизвестные факты. И где его драконья самоуверенность, а?! Где убежденность в своих знаниях? Нет, это мило, конечно, что Орсен не толстолобо-толсторогий дракон, но сейчас так невовремя!
— Так проверил бы торт! — возмутилась я. Не сделал основного, а теперь все виноваты.
— Как? Мне надо было вскрыть принца? Ты же видела, что он все сожрал, я и грамма прихватить не успел! Потому что когда попробовал, получил ложкой по лбу!
— У Сильвии нет навыков приготовления зелий. Никаких, можешь проверить, — я снова тяжело вздохнула, приводя основной аргумент в нашу пользу.
Так и знала, что с этим отбором хлопот не оберешься. А ведь торт — всего лишь первый этап! Что дальше-то будет...
— Да, у нее нет. Но зато есть у тебя.
— И? Я в твоем принце не заинтересована. Я, знаешь ли, предпочитаю совсем иной тип, — я гордо вскинула подбородок.
Кого-нибудь такого же великолепного, как госпожа Сильвия, только мужского пола и незнатного происхождения. Разумеется, вслух я этого говорить не стала.