— Понятно, — произнес герцог, и устало потер глаза. Этот жест казался таким простым и человечным, что Эни забыла о флере таинственности, который окутывал этого мужчину, и даже посмотрела на него без страха. Всего на несколько секунд. — Она хоть что-нибудь ела? — обратился Натан к своему брату.
— Я думаю, нам пора встречать гостей, — быстро произнес Леран, вместо ответа.
— Действительно, пора, — выдохнул герцог. — Тария, ты идешь с нами, надо же кому-то помочь Змере, когда приедет герцогиня. Но я надеюсь, что вижу тебя в таком виде в последний раз.
— Я Эниинг, ваше сиятельство, — уверенно произнесла воспитанница и подняла голову, будто это было ее личным званием, которым следовало гордиться.
— Ах да, — усмехнулся герцог. — Замена. Я помню, прости. И, Леран, — он кинул взгляд в сторону комнаты слуг. — Выпусти, в конце концов, эту бедную пташку. А то, боюсь, она выпрыгнет в окно, а нам потом придется с этим разбираться.
Леран посмотрел на застывшую ручку. Скорее всего, Санна подслушивала разговор и стоит ему только открыть дверь, как служанка попадет в весьма неловкое положение.
— Идите, я вас догоню, — кинул Леран.
— Только быстро, у нас и так осталось совсем мало времени, — ответил герцог. — И, надеюсь, ты не забыл, что должен сделать? Идем, — обратился он к Эни, — поесть теперь сможешь только вечером.
Следом за герцогом Эни вошла в великолепный зал центрального крыла. Невероятно длинный холл с десятком люстр и подсвечников на стенах. С другой его стороны можно рассмотреть целую анфиладу парадных залов. Но даже один этот заставлял замирать от восхищения.
Более десятка окон холла были обрамлены тончайшими золотыми линиями, переливающимися на солнце, напротив окон были установлены зеркала от пола до потолка, отражая лучи и освещая каждый уголок помещения. Четыре человека, забравшись друг другу на плечи, с трудом достали бы до верхней балки центральной двери. А сколько здесь было скульптур… Эни посмотрела под ноги: белый камень пола оказался настолько чистым, что приходилось ступать по нему, боясь оставить след от обуви.
— Ты еще не видела такого? — усмехнулся герцог, наблюдая за смущением служанки.
Они подошли к входу. Здесь уже стояли десять лакеев и один седовласый старик в темно-зеленом камзоле. Он недоверчиво оглядел Эни с ног до головы и сразу отвернулся, продолжив смотреть вдаль в ожидании гостей.
— Нет, господин, — ответила Эни, тщетно пытаясь не смотреть на великолепие холла.
Неожиданно ее взгляд наткнулся на отражение в зеркале напротив первого окна. Вышколенные слуги, великолепный герцог, достойный старик и среди этих людей неприметная девушка в сером платье. Она явно казалась лишней — чем-то чужеродным среди всего этого богатства. Ее место было там, у второго входа, у конюшни, рядом с юношей конюхом. Но точно не здесь.
— Один ваш холл, — она отвернулась от зеркала, не желая больше наблюдать эту картину. — В один ваш холл можно поместить всех жителей нашей деревни, да еще останется место.
Герцог засмеялся. Эни подумала, он что-то ответит, но вместо Натана говорить начал старик:
— Возможно, я мог поспешить со своими выводами, — произнес тот, снова посмотрев в сторону Эни.
— Вы хотите сказать, что одобряете происходящее? — обратился к Эльдевиру герцог.
— Я лишь хочу сказать, что монахиня здесь точно не будет лишней.
— Едут! — раздался громкий крик со стороны дороги.
— Да помогут нам всем боги, — тихо произнес Эльдевир и первым начал спускаться по ступенькам.
На площадь въехало несколько шикарных карет. Их везли лошади с бархатными попонами, рядом с каждой ехали два всадника, а как только кареты приблизились к замку, по парадным ступенькам сбежали трое слуг, чтобы открыть дверцы путникам.
Эни выглядывала из-за дверного косяка, и все не могла нормально рассмотреть гостей. А те уже поднимались по ступеням. Но вот она отчетливо увидела, как из одной кареты вышла шикарная девушка в самом великолепном бордовом платье, которое только могло быть пошито. О таких платьях в приюте можно было только мечтать. Да что там о платье! Мечтать о том, чтобы хоть раз увидеть такую красоту. Не прикоснуться, нет, только увидеть. Его корсаж был усыпан драгоценными камнями, но при этом он идеально подчеркивал грудь своей обладательницы. Верхняя юбка отличалась множеством складок, сборок и дорогим атласом. Широкий пояс просто кричал о стройности фигуры этой знатной особы, а бархатная накидка, закрывающая плечи и руки — о ее великолепном положении.