— Вы не рассказали Микаэлле всей правды. – подал голос Астэр, все это время отмалчивающийся в углу.
— Это и необязательно. – твердо закончил я тему. – Можешь спрятать все книги, связанные с моей семьей, к себе в Царство? Надеюсь, ненадолго.
— Конечно, милорд. – слегка поклонился демон. – Только после омовения.
Глава 4.
Официальный статус служанки дома семьи Монтикор не внушал мне должной уверенности. Все внутри вопило, о том, что я танцую на лезвии, но иного выхода я пока не видела. Так хоть живой останусь, этому Дому я бездыханная не нужна.
— Приветствуйте новую служанку адского поместья – Микаэллу! Она же просто Мика! – театрально залетела я в комнату отдыха, где переводила дух Талия. Но вместо поздравительных речей, на меня с сочувствием посмотрели и запричитали.
— Ох, бедная девочка… Да как же… Совсем молодая! Согнешься ведь ТУТ… — я же передернула плечами, отгоняя совсем ненужные мысли.
— Талия! Лучше позаботьтесь обо мне. Расскажите, что у вас здесь и как!
Старушка отмахнулась от меня, словно я ничего не понимаю, но все же встала и повела меня в кухню, рассказывая, где и что храниться, и в каких случаях лучше открывать ту или иную банку. Я старалась внимательно ее слушать и не обращать внимания на тяжелое чувство чужого взгляда.
— Милорд, все готово. – без лишних эмоций сообщил Астэр, жестом приглашая меня войти в нарисованную им пентаграмму. Я скривился, глядя на мерцающий демонической магией круг.
— Это так необходимо?
— Вам ведь стало хуже. – безапелляционно заявил дворецкий. – Сделайте это хотя бы ради вашей няни. Талия очень за вас волнуется.
С тяжелым вздохом я скинул халат и полностью обнаженный сел в круг, положив руки на колени. Омовение – так называет Астэр древний демонический ритуал, закаляющий тело. Это мне помогает, но недолго. Хотя, конечно, результат мог быть и лучше, если бы я проводил омовение чаще, но этот ритуал отнимает очень много сил.
— С вашего позволения, я начну. – сообщил Астэр, беря в руки кувшин с освещенной водой из реки Коцит – древней, иномирной реки. Я закрыл глаза и постарался освободить сознание – так практически не слышно боли.
Дом продолжал жить, даже когда о нем забывали.
Человек снова совершает этот странный ритуал, доверяя свою жизнь демону… Существо говорит на очень старом языке очень сильные слова, иногда поливая человека водой из кувшина.
Вода немного пахнет серой.
На спине у человека виднеется два грубых шрама.
ЭТО МОЯ МЕТКА… не удержался… жаль…
Посмотрите… Она вглядывается в нас…
Молодая женщина тоже человек.
Она протягивает к нам руку! Я буду первым! Нет… она боится.
ОНА СЛАБАЯ… но дух ее крепок. Она сильная…
Человек вздрагивает от капель воды. Люди называют это нестерпимое чувство болью, но он терпит.
ОН СИЛЬНЫЙ… но он проигрывает. Упрямец. Он слабый…
Мы не хотим грядущего…
ОНА должна согласиться!
ОН должен принять!
Человек последний раз вздрогнул и встал. На груди показался свежий шрам.
А ЭТО МОЯ МЕТКА… я не хотел…
Детальная экскурсия по хозяйственным уголкам дома немного утомила, поэтому Талия предложила отдохнуть и поставила передо мной тазик с картошкой. Я улыбнулась женщине и с такой же улыбкой уставилась на картошку. Надеюсь, из тебя выйдет что-нибудь вкусное!
Пока я воевала на своем кулинарном поле, Талия с усердием отбивала куски мяса. Я на секунду закрыла глаза. Стук молотка… Шипение масла… Тихий лай собак за окном… Приятный запах свежего хлеба и ласковое:
— Михаэлла! – бабушка никогда не выговаривала мое имя.
Из рук выпала неочищенная картошка. Опомнилась я поздно, поэтому пришлось упасть на колени и лезть под стол. Но картошка благополучно укатилась на Ту сторону. Я замерла, даже не представляя, как тут можно среагировать. Тень, не пропускающая ни единого солнечного лучика, приковала взгляд. Что-то за этой неясной пеленой решило, что я смогу им помочь… На мгновение показалось, что тень сгустилась, что в ее полутонах есть что-то живое. Я заинтересованно подалась вперед, но неожиданно почувствовала холод. Воспоминания ночи еще даже не успели закрутиться в голове, как я подскочила на ноги и сделала глубокий вдох.
Не надо мне тут паники! Пока Талия не заметила моего испуга, я вернулась к своему рабочему месту. И как только я взяла нож, о ногу ударилось что-то твердое. Затаив дыхание, опустила взгляд. Картошка. Местами обтертая, местами обгрызанная, но общий вид говорил о том, что ее пытались почистить. Неуверенно взяла ее в руку.