— Вот я и вернулся, дед, — тихо сказал Штефан. — Как ты того и хотел.
Здесь, в этой комнате, все выглядело так, будто лорд Вацлав еще жив. На небольшом столике стояли круглый штоф со сливовой ратицей и старинная пузатая рюмка из толстого стекла. На ореховой подставке лежали любимые дедовы трубки. В небольшом, расписанном яркими узорами шкафчике хранились древние рукописи, которые лорд Вацлав собирал почти семьдесят лет. В них были старые стобардские легенды о Скароге, заклинания и наговоры, пророчества о роде Крон и сложенные несколько веков назад баллады о первом короле.
Долгими зимними вечерами, когда за окнами валил снег, лорд Вацлав любил сиживать в кресле и перелистывать страницы стобардской истории.
Штефан будто воочию увидел костлявую фигуру деда, его длинные седые волосы, сухие, обтянутые пергаментной кожей руки, ярко сверкающие на пальцах перстни. Относительно новый золотой, с большим черным бриллиантом, и старинный серебряный, в виде волчьей головы, передающийся в их роде каждому новому владельцу Белвиля. Штефан посмотрел на свои пальцы. Может, последовать традиции и тоже надеть фамильное кольцо? Или ограничиться золотым?
— Ваш гость, милорд, — голос дворецкого заставил Штефана отвлечься от размышлений.
Он поднял голову и растерянно моргнул, не веря своим глазам. Вот это сюрприз!
— Бранко! Ты откуда здесь взялся?
Штефан привстал, неверяще глядя на бывшего вестового. Бранко Кражич, старый друг и соратник, шел к нему от двери и широко улыбался. Его грубое, словно высеченное из корявого куска дерева лицо светилось от радости, а из-под кустистых бровей ярко зеленели раскосые глаза.
— Ты же в Рагницу собирался.
Штефан встретил друга коротким объятием.
— А я, ваше сиятельство, передумал, — хитро осклабился Бранко. — Служба моя хоть и закончилась, а все ж не по-людски это, командира бросать. Оно жив мирной жизни не помешает, когда есть кому спину прикрыть.
— А как же твоя Райна? — спросил Штефан. — Ты ведь жениться собирался. Я уже и подарок в Рагницу отправил.
По лицу Кражича прошла тень.
— А Райна теперь мужняя жена, — нарочито равнодушно ответил Бранко. — Не стала она дожидаться, пока я из Варнии вернусь. Выскочила за пекаря, сидит теперь в лавке, калачами торгует.
Что ж, обычная история. Женщины — существа непостоянные, их слово и ньера ломаного не стоит. Вот и Кражичу пришлось на себе эту истину испытать.
Штефан не стал больше ничего выяснять.
— Останешься? — просто спросил он.
— Коли не прогоните, — сверкнул глазами Бранко. — Вы же знаете, я за вами и в огонь, и в воду.
— Лершик, вели на стол накрывать, — обернулся к дворецкому Штефан. — И вина принеси лигерского, что в подвале хранится. Да побыстрее.
— Слушаюсь, милорд, — Лершик бросил взгляд на Бранко и зашаркал к двери.
Правда, Штефан был уверен, что стоит дворецкому выйти из комнаты, как вся его старческая немощь тут же исчезнет. Видел он, как тот на работников орет и каким коршуном на служанок наступает. С утра понаблюдать сподобился, как с пробежки вернулся.
— И как вас отчий дом встретил, ваше сиятельство? — посерьезнел Бранко.
— Садись.
Штефан кивнул ему и вернулся в дедово кресло.
— Сам видишь. Разруха кругом. В отчетах, что управляющий присылал, все складно да гладко было, а на деле…
Штефан не договорил и задумчиво посмотрел на друга.
— Бранко, ты ведь до войны у Стромеца служил? — спросил он.
— Да. Десять лет почти.
— Вот ты говоришь, что готов в огонь и в воду. А в управляющие пойдешь?
— А чего ж не пойти, коли надобность такая возникла?
Бранко хитро улыбнулся, отчего его дубленая кожа пошла кривыми складками, и полез в карман за трубкой.
— А старого вы уже выгнали?
— Вещи собирает. Но я его выпускать не собираюсь, пока не выясню, куда мои деньги ушли.
— По-крупному брал?
— Судя по всему, не стеснялся.
Штефан подошел к столу и плеснул в рюмку ратицы.
— Держи, — протянул ее другу.
Бранко одним махом опрокинул в себя сливовицу, шумно выдохнул и довольно крякнул.