— Да, это на нее похоже, — согласилась Бригид.
Они совершили обмен, но, прежде чем уйти, кухарка слегка неловко передала Полине ключи и пояснила, как найти комнату молодого господина.
Не то чтобы Поле это было нужно, она и так уже знала, но признаваться в этом не собиралась.
— Почему его запирают? — как можно беспечнее спросила она. — Он буйный или что-то в этом роде?
Бригид казалась скованной.
— Да, да, что-то… — она неловко замолчала, будто не зная, что сказать, а потом торопливо продолжила: — Он сейчас еще спит, так что просто поставь стакан куда-нибудь на видное место. Не стоит его будить, хорошо? Рано еще совсем. Я обычно позже несу, но сегодня у меня дела, вот я и решила…
— Конечно, — согласилась Полина, забирая ключи из рук кухарки. — Я быстро, — пообещала она, развернулась и направилась к лестнице. Улыбка с ее лица сразу же сползла.
Ей не понадобилось много времени, чтобы добраться до отдаленного крыла.
Остановившись перед дверью, которую, как помнила Полина, кухарка открывала ночью, она некоторое время стояла тихо, а затем глубоко вздохнула и вставила ключ в замочную скважину.
Щелчок, второй. Поля положила руку на ручку и толкнула дверь.
Первым, что она увидела, был маленький мальчик, который сидел на кровати в грязно-серой рубашке. Звук открывшейся двери явно разбудил его.
Полина замерла.
Он был совсем крошечным. Сколько ему? Четыре? Пять?
Маленькие ручки с силой сжимали край одеяла. Большие глаза на худом лице смотрели пристально, а рот ребенка был сжат в тонкую линию.
— Привет, — тихо поздоровалась Поля, а затем все-таки вошла в комнату и закрыла за собой дверь.
Мальчик ничего не ответил. Он просто продолжал следить за ней взглядом, медленно поворачивая голову по мере ее продвижения внутрь комнаты.
— Меня зовут… — Полина остановилась. По какой-то причине не хотелось представляться чужим именем. — Поля. Зови меня Поля, — решила она, а потом подошла к кровати и остановилась.
— Кто ты? — спросил все-таки ребенок. Его руки сильнее сжались на грязном одеяле.
Полина вдруг осознала, что и эта комната выглядит удручающе неухоженной, как и ее обитатель. Хотя запах был лучше, чем в покоях графа. Видимо, Бригид время от времени все-таки проветривала это помещение.
— Я служанка твоего отца, — объяснила Полина, улыбаясь так нежно и ласково, как только могла.
Ребенок нахмурился и моргнул, непонимающе глядя на нее.
— Моего… отца? Кто это? — внезапно спросил он, чем сильно удивил Полину.
Глава 3
Вопрос повис в звенящей тишине комнаты. Поля только и могла, что смотреть на ребенка растерянным взглядом.
Ощутив, что рука устала, она протянула стакан мальчику. Тот помедлил какое-то время, но взял воду, удерживая стакан двумя руками.
Дождавшись, когда мальчик попьет, Поля осторожно присела на край кровати, неотрывно глядя на ребенка. Малыш внимательно смотрел в ответ.
— Ты не знаешь, кто твой отец? — уточнила Полина. Краем сознания она отметила, что ради прикрытия ей не стоило задерживаться, ведь Бригид наверняка заметит ее долгое отсутствие, но уйти, не поговорив с ребенком, она не могла.
Мальчик какое-то время просто сидел и молчал. Судя по задумчивому виду, он пытался что-то понять. Его лицо, несмотря на отчетливую худобу, выглядело милым и симпатичным.
Полина помнила слова Бригид о незаконнорожденности мальчика, но Поле казалось, что в ребенке есть некоторые черты лица женщины. Хотя она не была полностью уверена, поскольку у нее не было много времени, чтобы как следует рассмотреть Арлетту.
— Я не знаю, — наконец признался ребенок и добавил: — Что значит это слово.
Полине показалось, что у нее украли дыхание. Внутренности скрутило от какой-то тревоги. Сердце сжалось.
— А… мама? — попробовала она, сжимая кулаки от искры гнева на людей в этом доме.
Малыш глянул на нее и покачал головой.
Поля выдохнула. Боже мой, никто не сказал ребенку, кто такие мама и папа… Как такое вообще возможно? Удивительно, что он может хотя бы разговаривать.
— Скажи, а кто бывает у тебя? — осторожно поинтересовалась Полина.
— Бригид, — с готовностью ответил мальчик. — И…
— И?.. — Поля подалась чуть вперед, но ребенок отвел взгляд и быстро пожал плечами.
— Больше никто, — пробормотал он, опустил глаза и ковырнул пальцем грязное одеяло.
Не было сомнений, что мальчик солгал, но почему? Существовал единственный вариант: человек, который навещал его, попросил молчать. Причина? Видимо, об этом никто не должен был знать.