До свидания.
Декабрь 1982 г.
Привет из Кабула!
Здравствуй, Галя! С горячим солдатским приветом к тебе я, т. е. Коля. Получил от тебя письмо, но сразу ответить не смог. Ну, о себе мне писать нечего, у меня все нормально, здоровье хорошее, что и тебе желаю. 3 мая пришли с прочески кишлаков, а сейчас готовимся в рейд — в глубинку, там еще ни одного рейда не было; душманов, говорят, море, опять будут раненые и убитые. 3 мая с кишлака вытаскивали раненого, он всего год прослужил, инвалид на всю жизнь. Ты спрашиваешь, погиб ли кто с моего призыва: с моего — ни одного. К нам в роту пришло еще восемь человек с «учебки», теперь моего призыва 16 человек. Эти, которых привезли, все маленькие, как школьники. А ведь им в горы надо будет лазить, аж жалко становится. В горы лезть с вещмешком кг на 15—20, да бурдюк с водой 12 литров, да автомат. А жара здесь уже за 30°, а летом до 70° доходит — вот представь себе. Ну, пока хватит, кончаю.
Да, Галя, я высылаю тебе две наклейки: с обратной стороны оторвешь пленку и можно наклеивать. Да, вы еще спрашиваете фотки с меня, но у меня их нет и пока не будет; как будут, сразу вышлю.
Пока все. До свидания. Жду ответа.
Май 1983 г.
Привет из Афгана!
Здравствуй, Галя! С горячим солдатским приветом к тебе я, т. е. Коля. Получил от тебя письмо, но с ответом задержался. Ну, о себе мне писать, как всегда, много нечего. У меня все хорошо, здоровье хорошее, что и тебе желаю. Позавчера пришли с рейда. Сидели шесть суток в горах. Скоро опять уходим. Сейчас будет рейд за рейдом. Ну, об этом хватит.
От Сашки мне было письмо, уже давно, я ему сразу отписал. Так ничего не пишет. Спрашивает, как мы ловим бандитов, говорит, это интересно. Галя, ты спрашиваешь, где взрываются на минах — на учениях или при нападениях? У нас учений нет, это не Союз. Здесь гибнут в рейдах, в боевых операциях. Вот с того рейда с нашего полка не пришло 11 человек. А с моего призыва все живы. А как, говоришь, родителям сообщают? Приходит цинковый гроб — и все. Еще ты спрашиваешь, сколько времени мы находимся в поле? Здесь полей нет, а одни горы. Находимся всяко: и две недели, и неделю, и месяц, по-всякому. А живем — зимой жили в палатках, а сейчас палатки с собой не берем, завернулся в бушлат — и под камень, вот и все. А с Глядянки парень, это Серега Тушин, я его знаю. Ну вот, пока вроде и все. Увидишь Базина, передавай привет. И вообще всем: Поганке, Зайцу, Валькам всем.
До свидания.
А сфотографироваться я пока не могу.
Май 1983 г.
Привет из Афгана!
Здравствуйте, мои родные мама, папа, Витя, Галя! Позавчера получил, папа, от тебя письмо, за которое большое спасибо. Немного о себе.
У меня все хорошо, здоровье отличное, что и вам всем желаю. Сейчас опять готовимся к рейду, с 4 на 5 ночью уходим. Я тут — проходила колонна — встретил парня из Кургана. Галя мне писала Кольки Емельянова адрес. Я тоже был в Баграме, мы там участвовали в операции, а его найти не мог. Но ничего, мы там сейчас часто бываем, может, все же встречу. Ну, что еще писать, даже не знаю. Вы пишете, чтобы я писал больше, а что писать — сами подумайте.
Тут были на операции, один парень с Украины перешел к духам, вот его искали, автомат его нашли: поймали шесть духов, у одного был его автомат, — а его так и не нашли. И в этой операции наших двоих парней ранило. После операции сообщили, что его должны привезти в Кабул. Мы, восемь человек, двое суток на дороге машины афганские шманали, так и не нашли.
Папа, ты пишешь, что мне надо было год отработать на заводе, может, сюда и не попал бы. А какая разница: я или другой? Конечно, каждому охота вернуться домой живым, не уродом. Значит, судьба моя такая. У меня сейчас одна задача, и я ее должен выполнить — вернуться домой. Конечно, это все хотят, но многим это не приходится сделать. Конечно, домой они приходят, только как? Ну, пока все.
До свидания.
1983 г.
Привет из Кабула!
Здравствуй, Галя! С огромным солдатским приветом к тебе я, т. е. Коля. Получил от тебя письмо, но сразу ответить не смог. Получил вечером, а на другой день уехали на операцию. И сейчас пишу письмо с операции. Наши поедут в полк за продуктами, вот с ними и отправлю. Сейчас уже собираются, пишу, тороплюсь. Ну, о себе писать нечего, у меня все хорошо, что и тебе желаю. Ты спрашиваешь, на сколько мы уходим в разведку? По-всякому бывает. В январе были целый месяц, а так неделю, две и больше. Страшно ли? Поначалу, конечно, страшно было, а сейчас нет, как-то все безразлично. А самое обидное, когда свои парни погибают на твоих глазах, а ты ничего не можешь сделать. Только появляется зло, безразличие к людям. Вот недавно парень взорвался на мине, камнями забросало. Вот так-то.