Когда эта идея богоподобной жизни вступает в действительную жизнь человека, она становится критерием нравственной деятельности и как такой критерий осознается в качестве нравственного закона, а сознание согласия или несогласия с ней действительной жизни обнаруживается в совести. Идея богоподобия поэтому является единственным основанием для нравственного развития человека, и чрез нее нравственное сознание делается законом жизни, то есть переходит в нравственный закон.
И нравственный закон является высшим и должным не потому, что он всеобщ и необходим, но потому и всеобщ, что выражает собой требование самой природы человеческой личности. Человек в качестве нравственной личности должен явить собой в чувственном мире истинный образ Бога, ибо нравственное есть только богоподобное. Эта новая жизнь, которую человек должен осуществлять здесь, на земле, в качестве свободно-разумной личности, должна преобразовать его и вместе с тем обновлять все содержание его жизни.
В интересах этой жизни человек и может отвергнуть себя для наличной жизни, которая делает его своим рабом, и начать созидание этой новой жизни, и вносить через это в мир такую ценность, которая носит на себе печать безусловного совершенства, величия и нравственной красоты - Бога. А так как идеал этого совершенствования человека бесконечен, то каждый новый шаг человека по пути этой жизни будет творчеством новой и еще более высокой ценности. Созидая этот новый тип жизни, человек является творцом нового бытия в условиях этого мира, и в этом новом бытии нет уже места той "суете", о которой скорбел Екклесиаст, и сам человек является здесь истинно человеком.
Примечание
1. См.: Несмелов В. Наука о человеке // Православный собеседник. 1895-1902.
2. См.: Труды Московского психологического общества. 1895. (Статьи Н.Я. Грота и В.С. Соловьева).
3. См.: Спенсер Г. Основания науки о нравственности. СПб., 1880. С.16-27.
4. Если не признавать, что только из материи.
5. Милль Дж. С. Утилитаризм. СПб., 1900. С.17.
6. Попов И. Естественный нравственный закон: Психологические основы нравственности: Исследования. Сергиев Посад, 1897. С.7.
7. Мальцев А.П. Нравственная философия утилитаризма. СПб., 1879. С.42.
8. Там же. С.10.
9. Милль Дж. С. Указ. соч. С.73-80.
10. См.: Мальцев А.П. Указ. соч. С.160-161.
11. "...Яко заповедь сия, юже аз заповедаю тебе днесь, не тяжка есть, ниже далече есть от тебе... близ тебе есть глагол зело, во устех твоих и в сердцы твоем..." (Втор.30:11,14).
12. Кирхман Ю. Основные положения права и морали (Kirchmann. Die Grundbegriffe des Rechts und der Moral. Lpz., 1873). С.50-51.
13. Там же. С. 63-64.
14. См.: Спенсер Г. Указ. соч. С.164-166.
15. Там же. С.153-154.
16. См.: Попов И. Изложение учения Гербарта // Естественный нравственный закон: Психологические основы нравственности: Исследования. Сергиев Посад, 1897. С.371.
17. В драме нас волнует выражение страсти, и это волнение - чисто эстетическое, а не нравственное.
18. См.: Вундт Вильгельм. Этика. Штутгарт, 1876. Изд. 4-е, 1912. Т.1. С.406.
19. Благожелание у нас - высший принцип нравственности.
20. Вундт Вильгельм. Указ. соч. Ч.2. С.69. (Пер. с нем. Изд. журн. "Русское Богатство". СПб, 1887.)
21. См.: Несмелов В. Наука о человеке // Православный собеседник. 1898. Ч.3. С.228.
22. См.: Несмелов В. Наука о человеке // Православный собеседник. 1900. Ч.1. С.270.
К вопросу о страданиях
Если бы вся история жизни человеческой на земле с самой ее колыбели каким-либо чудом развернулась подобно огромному свитку пред нашим взором, то, конечно, каждый из нас увидел как бы огненными и кровавыми буквами написанное: "Плач, и стон, и горе" (Иез.2:10). Наблюдения каждого и опыт всего человечества на протяжении всей его истории достаточно ясно говорят, что настоящие мир и жизнь, по крайней мере в сознании человечества, суть мир скорби, страданий и зла. Зло здесь в большой дозе перемешано с добром, и, как тонкий яд, это зло проникает собой все - к красоте природы примешивается безобразие, в силе природы сказывается ее слабость, а от человека гораздо более возносится к небу стонов отчаяния и плача, нежели восторженных криков радования и ликования. И что всего тягостнее для сознания человека, ищущего проникнуть в тайну окружающей жизни, так это замечаемое им постоянно какое-то странное противоречие и несоответствие между явной целью жизни природы и человека и действительной жизнью и деятельностью их. Ведь красота, здоровье, сила, жизнь по-видимому составляют явную цель природы в мире органическом, но в то же время природа действует и в противоположном направлении и трудится столько же и для уничтожения всего живущего, сколько и для жизни: не только для человека, но и для всего живущего она и мать, а пожалуй, больше того - мачеха. Она уничтожает одной рукой то, что делает другой.