Яськов уже не спал и находился во дворе. Они разбудили Дегтярева, и тут же, на сеновале, Ларин рассказал коллегам о том, что ему удалось увидеть и услышать.
— Так, видать, этот мужик раньше жил в землянке, — задумчиво проговорил Яськов.
— Но кто он? — задал вопрос Дегтярев. — На ком он хочет жениться?
— В этом нам и нужно разобраться, хлопцы, — ответил участковый инспектор.
Взвесив все «за» и «против», пришли к выводу, что трогать Славука и мужчину, находящегося в землянке, до приезда Ветрова они не будут. Теперь им нужно установить, кто он, этот неизвестный, и на ком хотят его женить, а также сконцентрировать внимание на поведении Славука и старухи Клещ.
Ларин предложил:
— А что, если нам завтра попробовать подслушать разговор Славука с этим мужчиной? Славук же обещал, что они завтра встретятся, и если они будут беседовать не в землянке, их разговор будет хорошо слышен в том месте, где я сегодня прятался.
Дегтярев поддержал это предложение, и они решили, что рано утром направятся в лес...
Рассказывает Калита
Ветров и «дед Щукарь», как мысленно окрестил Прыща инспектор, шли по улице. Оказалось, что Калита живет не так близко, как уверял Людко. Игорь попросил:
— Дедушка, расскажите о Калите.
— Это можно. Я его тоже хорошо знаю. До войны он работал участковым в милиции. Справедливый, толковый был работник. Когда организовался отряд, то Калиту назначили начальником разведки. Воевал он хорошо, находчивый, в смелости ему не откажешь. Помню, как однажды при артобстреле территории лагеря осколком снаряда была повреждена рация. Мы остались без связи с Большой землей. Радист, он к нам прилетел оттуда, сколько ни бился, но отремонтировать рацию не смог, не хватало некоторых деталей. Оказалось, что мелкие детали можно было заменить деталями от радиоприемника. Достать радиоприемник было поручено Калите. А где возьмешь в военное время приемник? И Матвей Петрович решил одолжить его у немцев, и не просто у немцев, а у самого командира их воинской части, находившейся в большой деревне. Правда, часть была нестроевая, она обеспечивала валку леса и отгрузку его для нужд фронта и тыла. Для этой работы немцы сгоняли с окрестных деревень жителей.
Калита разведал, в каком доме живет командир и как дом охраняется. Получалось, что днем дом охраняется одним солдатом, а ночью — двумя. Задача осложнялась еще и тем, что вокруг деревни у немцев имелись многочисленные посты. Матвей Петрович не побоялся, что может быть опознанным каким-нибудь предателем, пристроился к крестьянам, которые работали по перевозке леса. И вот однажды он и еще двое бойцов из отряда, переодетые под лесорубов, спрятав под одежду оружие и гранаты, нагрузили воз нарезанных и наколотых дров и направились в деревню. Этот момент Калита выбрал не случайно. Он знал, что командир части лично прибыл на место валки леса. Очевидно, фашистов не устраивали темпы работы. У деревни Калиту и его товарищей остановили немцы. Он объяснил им, что везет дрова в дом командира части, и даже уговорил, чтобы один из них показал, где находится этот дом. Расчет Калиты оказался правильным. Когда постовой, охранявший дом, увидел, что они прибыли в сопровождении немецкого солдата, то у него не возникло никаких подозрений. Сопровождавший их солдат ушел к себе на пост, а Матвей Петрович вместе со своими товарищами стали таскать и разгружать дрова с повозки в сарай. Улучив момент, они оглушили постового и связали его. Быстро взломали дверь дома, вынесли из него радиоприемник и спрятали его в повозке. Затем затащили постового в дом, уложили его связанного в постель командира, накрыли одеялом, а к спинке кровати Матвей Петрович привязал веревкой железное ядро, которое он нашел в сарае. Это ядро служило когда-то для чистки дымоходов и здорово смахивало на бомбу. После этого они забрали оружие у постового, сунули ему в рот кляп, сделали обыск в комнате, прихватили имеющиеся там ценные бумаги и документы и, написав на прощание записку, что немец-постовой заминирован, вышли во двор и на повозке уехали обратно. Проезжая мимо уже знакомых немцев, помахали им руками.
Приехали к лесорубам, сняли с воза приемник и дали деру в лес. Крестьяне потом рассказывали, как немцы на четвереньках долго ползали вокруг дома, боясь, что вот-вот мина сработает.
Дед обратился к Ветрову:
— Представляешь, о чем думал тот солдат, который лежал в кровати своего командира?
— Да, — рассмеялся Ветров, — в таком положении, пожалуй, будешь думать о том же, о чем вы думали, сидя на печке у своей родственницы.