— Иди за ними, а я за тобой, — сказал Кустову Ляхов, а сам сделал вид, что хочет выпить газированной воды из автомата. Саидов и незнакомец вошли в помещение автоматических камер хранения. Открыли одну из них и поставили туда сумку и небольшой чемоданчик.
Кустов выждал, пока они выйдут обратно, прошелся мимо этой камеры, запоминая ее порядковый номер.
Не успел он присоединиться к Ляхову, как к ним подошел Мирский.
— И вы здесь?
— Да, притянули и нас сюда наши друзья, — улыбнулся Ляхов. — Но, глядя на вас, можно подумать, что где-то здесь появился Каганович.
— Вот он, у газетного киоска стоит, — кивнул головой Мирский.
— А Смирнов?
— На месте, видишь, у входа на перрон торчит?
В этот момент Саидов и его друг встретились с Кагановичем, оперативные работники видели, как Каганович что-то записал под диктовку Саидова.
— Номер камеры и шифр записывал, — вполголоса проговорил Ляхов.
Мирский, который уже знал со слов Кустова о камере хранения, согласился:
— Очевидно, так. Значит, вещи должен принять Каганович. Ну что же, посмотрим, что будет дальше.
А дальше было вот что. Саидов и его напарник направились к трамваю. Мирский приказал Кустову следовать за ними, а Ляхова оставил с собой.
— Нам нужны будут силы, — пояснил свое решение, — наверняка придется Кагановича куда-то сопровождать.
А Каганович, словно желая подтвердить это предположение, направился к кассам и встал в очередь. Смирнов занял очередь через два человека за ним.
Мирский подошел к нему и, протянув деньги, тихо сказал:
— Возьмешь два билета, куда и он возьмет.
Каганович купил билет до Каунаса, Смирнов тоже.
Было без пяти пять, когда Каганович возвратился в зал ожидания. По его виду можно было догадаться, что он кого-то ждет. И точно, ровно в пять к нему подошла симпатичная девушка. Смирнов приблизился к Мирскому и сказал:
— Это Ведрова — подруга Кагановича, я ее фотографию видел.
Было хорошо видно, как Каганович передал девушке билеты и начал что-то пояснять. «Инструктирует», — догадался Мирский и позвал своих.
— Наверняка Ведрова в дорогу тронется. Сделаем так: если она возьмет вещи, то вы вдвоем будете ее сопровождать, если поедет без них, то поедешь один.
Мирский посмотрел на Смирнова, и тот согласно кивнул головой.
До отхода поезда оставалось тридцать минут. Каганович и Ведрова подошли к камере хранения, Каганович достал из кармана маленький обрывок бумаги и, очевидно, прочитав шифр, начал открывать камеру. Достал чемодан и сумку и, держа их сам, подошел к выходу. Ведрова пошла за ним. На перроне перед входом в восьмой вагон они остановились. Мирский спросил у Смирнова:
— Наши билеты в этот вагон?
— Да, тоже в восьмой.
— Значит, едете вдвоем. Будьте осторожны, не попадайтесь ей на глаза. Я доложу о вашем «путешествии» Карасеву и попрошу связаться с Каунасом. Там вас встретят местные товарищи.
Мирский внимательно оглядел своих подчиненных и, улыбнувшись, добавил:
— Ваши приметы хочу запомнить, чтобы в Каунас передать. Ее задерживать не надо. Главная задача — выяснение их связей.
— А если нас не встретят? — спросил Ляхов.
— Выбирайте момент и позвоните по ноль-два, в любом случае о вас будет известно. Не беспокойтесь, при любой ситуации в Каунасе к вам подойдут наши коллеги. А сейчас садитесь в седьмой вагон, а когда поезд тронется, пересядете в свой.
Каганович помог Ведровой сесть в вагон и, не дожидаясь отхода поезда, направился к выходу с перрона. Мирский, соблюдая дистанцию, пошел следом...
Абдураимова не покидало смутное чувство тревоги. Он ехал в троллейбусе и подозрительно осматривал пассажиров. Но поди узнай в толпе того, кто может следить за тобой! На остановке Абдураимов вышел первым и ощупал глазами каждого, кто вышел вслед. Правда, один раз ему на глаза попался молодой парень, который вдалеке шел за ним, но больше Абдураимов его не видел. В квартире Нюрки он был мрачен и неразговорчив. Мысленно анализировал все свои действия за прошедший день, но каких-либо тревожных симптомов не находил. Правда, когда вспомнил о посещении нотариальной конторы, тревога в душе усилилась. «И чего я беспокоюсь? Подумаешь, завещание старуха на имя Саидова написала. Мало ли их, этих Саидовых? Сейчас же никто этим не заинтересуется. Другое дело после ее смерти, но я же не собираюсь жить в этой скорлупе. Мне важно, если Нюрка концы отдаст, получить доступ в дом, чтобы забраться в тайник, а там я могу и сам петуха в эту скорлупу запустить. Так что нечего волноваться, можно чувствовать себя пока спокойно».