Кажется, Кати начала о чем-то подозревать. Я видел, как ожесточилось ее лицо, когда она пришла к какому-то выводу. Она снова стиснула кулак под столом.
— Существует запрет сверху на прием моей кандидатуры? — процедила Кати.
Дубинина кивнула.
— Та точно, ваше высочество. Прошу прощения, я не вправе идти против своего начальства. Мне очень жаль…
Я думал, Кати взорвется, но ей удалось удержать себя в руках.
— Кто наложил запрет?
— Прошу прощения, но я не вправе обсуждать приказы. Надеюсь на ваше понимание, я человек подневольный.
В ответ Катерина лишь усмехнулась.
— Да я прекрасно понимаю, что это отец наложил запрет… Или матушка.
— Боюсь, вы не правы, ваша светлость.
— Значит, брат. У него достаточно связей, чтобы это устроить.
Да уж, сейчас я этой майорше не завидовал. Оказалась между молотом и наковальней. По-человечески она наверняка пошла бы навстречу Кати, но нарушать приказы…
— В любом случае, ваше высочество, я не уполномочена что-либо решать в вашем случае., — вздохнула Дубинина. — Ваш брат будет зачислен в Специальный корпус, на него уже готов приказ. Но поскольку на вашу кандидатуру наложили запрет, а из вашей семьи уже есть один доброволец… Подобное нужно решать на более высоком уровне.
Мне стало ужасно жаль Катерину. Ведь нашла в себе смелость, смогла себя пересилить — и все ради чего? Чтобы узнать, что ее родственники отрезали ей всякие пути для маневра.
— Насколько высоком уровне, Надежда Константиновна? — спросил я майоршу.
Та растерянно пожала плечами.
— Ваша светлость, ей-богу, я просто веду учет регистрации! Если мне поступит распоряжение о зачислении, то, разумеется, я внесу имя ее высочества в списки!
— Конечно, — улыбнулся я. — А кто подписывает приказы?
— Как кто, ваша светлость? — женщина резко перешла на шепот и подняла палец к потолку. — Шереметева, конечно!
Ох, решать эту проблему становилось все интереснее и интереснее…
— А ее превосходительство сейчас в здании? — Кати резко поднялась со стула и схватила свою стопку бумажек.
— Понятия не имею, — растерянно ответила Дубинина. — Вроде должна быть здесь…
— Как найти ее кабинет?
Майорша посмотрела на Катерину как на сумасшедшую.
— На втором этаже… Но ваше высочество…
— Благодарю вас за помощь и не прощаюсь! — Кати даже присела в торопливом реверансе в знак уважения, хотя в спортивном костюме это выглядело странно. — Идем, Алексей! Немедленно!
Мне оставалось лишь удовлетворенно хмыкнуть. Неужели Кати и правда взяла себя в руки?
Мы быстро вышли из кабинета и направились обратно в холл, где располагалась лестница на второй этаж. Моя спутница почти что перешла на бег — до того сильно кипела в ней ярость на своих родных. И правда, обложили, как волка. Куда ни сунься, везде красные флажки.
Но сейчас Катерина Дмитриевна явно собиралась перепрыгнуть этот барьер.
Глава 23
Вылетев в холл, Кати быстро сориентировалась и подбежала к посту охраны.
— Прошу прощения, господин лейтенант, — она улыбнулась столь очаровательно, что у любого на месте вахтера растаяло бы сердце. Ведь может, когда прижмет! — Вы не могли бы мне помочь?
Прекрасно помня, что перед ним была за птица, вахтер поднялся.
— С радостью, ваше высочество. Надеюсь, вас все же приняли?
— Приняли, благодарю. Но поскольку я иду вне расписания, нужно получить высочайшее дозволение. В общем, мне нужно найти кабинет начальника корпуса.
Несчастный вахтер аж икнул при упоминании персоны Шереметевой. Побледнел, ссутулился… Да уж, наверняка среди сотрудников расползлись всякие небылицы о генерал-лейтенанте.
— Ваше высочество, — шепнул вахтер. — Вы уверены, что вам нужно именно туда?
Кати улыбнулась.
— Абсолютно. Так как мне найти приемную ее превосходительства?
— Сейчас по лестнице на второй этаж, — вахтер продолжал говорить шепотом, словно рассказывал нам величайшую тайну. — Как подниметесь и встанете спиной к лестнице, увидите две двери по разным сторонам. Вам нужна левая — за ней будет небольшой овальный зал. От него отходит коридор с красным ковром, идите по нему до конца мимо замковой церкви. Там сложно потеряться…
Катерина кивнула.
— Большое вам спасибо, господин лейтенант. Вы буквально меня спасли! — Она обернулась к нам с Константином — девушку нисколько не смущало молчаливое присутствие моего охранника. — Господа, поторопимся!
Надо сказать, Кати действительно встряхнулась и ожила. То ли моя отповедь так на нее подействовала, то ли взяла свое злость на подставу от родни. Как бы то ни было, сейчас княжна крови бежала по устланной зеленым ковром мраморной лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Я взглянул на часы. Почти три. Мало шансов, что успею на обед к матушке, но не бросать же здесь дело на полпути.