Глава четвертая, подраздел первый: в которой Уважаемый и Терпеливый Читатель, наконец, дождется того, как герои отправятся в путешествие.
Снова лифт нес Манаду и Жюбо вверх. Отправной точкой для них являлась крыша. Манада рассматривала мелькавшие этажи — словно кто-то быстро-быстро перелистывал перед ней страницы тетради. Вот пронесся Мед Отдел, вон старуха с бровями, похожими на маленькие метлы, а последний этаж — тот, что под крышей — почему-то загорожен непроницаемой дверью, вроде той, что на складе. Но наконец, лифт уперся в потолок, перед Манадой и Жюбо распростерлась крыша. Курьеры вышли и девушке показалось, что сердце стукнуло. От вида Дельты Миров, одинокий удар, возможно, всего лишь игра воображения, заставил кровь сдвинуться на несколько сантиметров и наполнил мозг теплой радостью. Великолепие? Нет, это слово слишком слабо, слишком приземлено и никогда не опишет красоту обители Великого Мастера.
Даже полет на железной птице не принес столько ощущений. Тогда Манада слушала Жюбо и находилась в глубокой кабине, но теперь можно рассмотреть пейзаж в деталях. Сотни маленьких домишек с разноцветными крышами, россыпью смешанного букета, весело смотрели на девушку. На каждом блестящий флюгер медленно вращается слабым ветерком. Высоченные тополя, могучие толстые дубы, похожие на старые, высушенные солнцем березы, клены с листами-клинками — все устремились ввысь и приветливо шумели. Они как будто шептали, рассказывая Манаде сказку на день. А за чертой города, словно покрытие биллиардного стола, простирались безграничные поля. Нарушая идиллию зеленого, из них вырывались старинные замки, в массе своей серого цвета. Над ними развевались флаги с гербами, а вон и Статуя Магистра Биатриче. Манада посмотрела в другую сторону. Там, как расплющенный ударом молота термитник, погряз в суете рынок. Люди-точки перемещались маленькими пылинками и казались игрушечными. И наконец, Манада увидела Реку. Серебряные волны безжалостно бились о скалистые берега, не в силах распустить их, как котенок распускает бабушкин носок. А за рекой Тьма. Может быть даже сама вечность. Рыжая головка сделала еще один поворот и увидела (вырезано цензурой). Удивительное зрелище!
— Ты что уснула? — спросил Жюбо, выдергивая Манаду в реальность.
Так вырывают коренной зуб из десны — с болью и ощущением невозвратимой потери. Манада перевела внимание на крышу. Круглая как блин, посредине несколько кабинок, похожих на футляры для очков. Черные овальные, некоторые открыты, другие заперты. Рядом, со скучающим видом, стоит молодая девушка с раскосыми глазами. Таких Манада тоже никогда не видела.
— Привет Сунь! — сказал Жюбо, показывая желтые зубы.
— А, наш шутник, — ответила Сунь.
— Нам маскировку, пожалуйста, и в триста тринадцатую эпоху.
— А кто это?
— Познакомься — это моя подопечная Манада. Манада — это Сунь, наш главный переместитель.
— Здравствуйте.
— Привет. Новенькая?
— Да.
— Тогда слушай и запоминай. В этой кабине находится одежда и крем, придающий коже естественный цвет. Все лежит в чемоданчике, как только я закрою дверь, ты возьмешь его в руки и будешь крепко-крепко держать. Потом я катапультирую вас в Реку и как только ты плюхнешься, сразу думай о триста тринадцатой эпохе…
— А как я могу думать о ней, если там ни разу не была? — спросила Манада, еще раз отметив, что Сунь говорила все другими словами, но они сложились в понятные. Например, прозвучало слово "тональный", а воображение тут же подсказало, что это крем окрашивающий кожу.
— Слушаем дальше и не перебиваем! Я дам тебе очки, ты наденешь их, там появится картинка из триста тринадцатой Эпохи. Просто пожелай там очутиться и все.
— Маскировочный комплект первой степени? — деловито осведомился Жюбо.
— Нет. Второй. Как и сказано в вашем задании.
— А может…
— Не может Жюбо. Порядок ты знаешь. У тебя третья кабина, полезай.
Мертвец послушно подошел к открытой кабинке, чем-то напоминающей шкаф. Сунь достала странные большие очки и протянула Манаде. Потом подвела к еще одной открытой кабине и ткнула пальцем в маленький чемоданчик.
— В нем одежда соответствующая той эпохе. Комплектов два, но старайся не повредить. Также постарайся прямо сейчас запомнить образ Дельты — это понадобится при возвращении…
— Этот вид я никогда не забуду!
— Хорошо. Одевай очки.
Манада послушалась. Очки оказались непрозрачными, Сунь нажала какую-то кнопочку на дужке и Манада увидела очень реалистичный пейзаж. В нем присутствовала глубина, и казалось, листочки на деревьях шевелятся. Кроме того, рядом с маленьким прудком, паслась черно-белая корова.
— Удачи Манада, — сказал Сунь закрывая кабину.
Девушка подождала около минуты, пытаясь прислушаться к голосам Жюбо и Сунь, но так ничего и не разобрала. А потом ощутила, как кабина сорвалась с места. Ее сначала прижало к полу, а потом лицом к дверце. На мгновение Манада ощутила приятную невесомость, а следом спина уперлась в заднюю стенку. Летела она недолго — меньше минуты, — но окончание полета запомнилось сильней всего. Ее ударило лицом, снаружи послышался приглушенный "плюх". Очки не сломались от удара, что не скажешь о носе. Противный хруст сообщил, что перегородка треснула, а потом девушку охватило странной волной возбуждения и страха. Перед глазами завис пейзаж с пасущейся коровой, очки слегка сползли с искривленного носа…. И она увидела, как стенки кабины ржавеют, и показывается странное серебряное сияние, поверх зеленого луга. "Все мне конец" — подумала девушка и вспомнила наставление Сунь. Всеми фибрами души она пожелала очутиться в триста тринадцатой эпохе, но ничего не произошло. Она желала и желала, наблюдая как истлевают стены. Словно кабина сделана изо льда, а река вокруг — кипяток. Стена порвалась как бумага, — оставляя неровные края — Манаду захлестнуло обжигающе холодной водой, она в последний раз пожелала оказаться на лугу… и все пропало.
Открыв глаза, Манада увидела сразу два пейзажа. Сверху одна корова пила из пруда, то же самое делала корова снизу. Она поняла, что только верхний пейзаж настоящий и сняла очки. Сзади послышался звук, словно кто-то вылил на землю ведро воды. Манада повернулась и увидела Жюбо в темных очках. Он снял их и взглянул на нее.
— Где твой чемодан? — спросил мертвец.
— Ой! — только и смогла сказать девушка.
— Ты что дура? Или глухая? Сунь ведь сказала тебе, чтобы ты держала его перед перемещением! Теперь он уже растворился в Реке. Проклятье!
— Прости. — Наклонила голову девушка.
— Что прости? — взревел Жюбо. — Там ведь все для маскировки! Как ты теперь думаешь бродить по эпохе в таком виде?
— Я сказала, прости! — крикнула Манада. — Надо было лучше объяснять!
— Как лучше? Тебе сказали прямым текстом: держи чемодан, там маскировочные вещи, не потеряй! Может, надо было на ладони у тебя написать?! Или на лбу выцарапать?!
Манада подскочила и пошла к Жюбо. Тот оставался на месте, а когда она подошла на вытянутую руку, свалил хуком справа. Правда девушка ничего не почувствовала и тут же ударила его ногой по голени. Никто так и не понял, чья нога хрустнула, а уже в следующую секунду его руки сомкнулись на ее шее.
— Ты тупая безмозглая дура! — кричал Жюбо, мотая ее голову вправо-влево.
— Козел! — хрипела девушка, нанося удар за ударом по корпусу.
Так продолжалось минут пять. Корова глядела на бессмысленный бой подчиненной и мелкого начальника, с полнейшим безразличием. Она знала, что скоро они перестанут шевелиться, а через год на этом месте вырастет вкусная травка.
Но наконец, возня надоела Жюбо. Он отпустил Манаду, получил последний удар коленом в пах и присел рядом.
— Как можно было забыть? — спросил Жюбо слабо. Естественно не потому, что устал или из-за отдышки. Просто понимал, теперь непростое задание осложнилось еще больше.
— Я нечаянно, — тоже слабовато оправдалась Манада и положила руку ему на плечо.